Книга Маша и Гром, страница 71 – Виктория Богачева

Завтрак проходил в молчании. Довольным из нас четверых казался только Авера. Маринка вяло ковырялась в тарелке вилкой, всем своим видом показывая, что происходящее ей не нравится. У меня помимо похмелья начинала болеть голова, и я бесился ду зубовного скрежета.

Маша ерзала на стуле и пыталась отодвинуться от меня подальше и при этом не слишком близко к Авере, чтобы ее не прибила ревнивая Маринка. На фоне нашего завтрака в утренних новостях рассказывали, что в стране жить стало лучше, жить стало веселее.

Я хмыкнул. Что может быть прекраснее завтракав кругу друзей?

— Какие, — Маша заговорила, но, поймав мой взгляд, запнулась, — какие на сегодня планы? Я имею в виду, можно ли мне домой?

Ну, ты только посмотри на нее, как торопится вернуться в свою вонючую коммуналку. Да скатертью дорога! И к завтраку как в броню облачилась: штаны, кофта с длинными рукавами, молния чуть ли не под горло застегнута. Это, конечно, не в одной футболке на голое тело, которая жопу не прикрывает, по ночам шастать.

Я разозлился еще сильнее и нахмурился. И кто тут еще ведет себя как истеричка? И сам не особо понимал, почему бешусь. Просто смотрел на нее и злился.

— До вечера пока тут посиди. Если все будет нормально, поедешь потом домой.

— А почему прямо сейчас нельзя? — конечно же, она не могла промолчать.

— Не терпится? — съязвил я, и она дернулась, словно ее ударили.

Я поймал внимательный взгляд Маринки и сердито пожал плечами. Еще одна баба с многозначительными взглядами.

Маша завела за ухо волосы, обнажив шею, и я вспомнил, как вкусно она пахла ночью. Какие-то цветы или ваниль, хрен разберет. Но мне понравилось. И как она сама льнула ко мне, и как часто, возбужденно дышала. А сейчас отодвигается как от прокаженного. Ночью у нее под футболкой просвечивалась небольшая, аккуратная грудь. Я любил баб с размером побольше, но…

— Гром, Гром! — Авера, кажется, звал меня уже не в первый раз.

Я поднял голову.

— Что? — буркнул, досадуя на самого себя.

Сбоку поежилась Маша, и это подлило масла в огонь моей злости. Я пожалел, что вчера так просто отступил. Нужно было надавить, обхватить ее хорошенькое личико ладонью и заставить себя поцеловать.

— Поехали, говорю, че резину тянуть.

Я отбросил в сторону приборы, отодвинул тарелку с нетронутым завтраком и стремительно вышел из кухни. Я знал, что они обе — и Маринка, и Маша — смотрели мне в спину.

Уже перед самым выходом, в коридоре я столкнулся с девчонкой. Она как раз шла из кухни.

— Кирилл, — позвала она меня по имени, словно мы были знакомы сто лет. — Я хотела…

— Мне некогда, — огрызнулся я и вышел за порог, оставив ее с расстроенным личиком недоумевать в квартире.

Пока ехали в лифте, Авера решил побыть моей совестью. Он смотрел на меня, не скрывая недоумения, и даже, кажется, осуждал.

— Что?!

— Ничего, — он выразительно пожал плечами. — Ты как с цеписорвался. Что она тебе сделала?

Кто она — выяснять я не стал. И так было понятно.

— Не понимаю, о чем ты, — я ощетинился и скрестил на груди руки.

И когда только Авера заделался заступничком этой девки? Помнится, и он, и Капитан в две глотки орали, что ее надо хорошенько пробить. А теперь что, ее взгляд олененка лишил Аверу способности критически мыслить?

Когда сели в его машину, я решил, что нужно вплотную заняться делами и выкинуть из башки и девку, и ее грудь, которой она бесстыже терлась об меня ночью, и ее сладкий цветочный запах.