Книга Отрада, страница 152 – Виктория Богачева

Мальчишка дернулся что-то возразить, но вовремя прикусил язык. Надувшись, молча кивнул и отвернулся от брата, скрестив на груди руки.

Храбр ласково улыбнулся Отраде.

— Идем, доведу тебя до избы-то.

— Совсем ты замаялся, — она тоскливо вздохнула и закусила губу.

Предложила бы самой дойти, да свежа была память, что в последний раз приключилось, когда она так сказала.

— У знахарки и передохну, — Храбр хмыкнул. — Уж нальешь-то жениху кваску, а, невестушка?

— Ой! Каков насмешник! — она всплеснула руками и отвела взгляд, чтобы скрыть румянец. — Уж налью!

Верея встретила их на крыльце, словно загодя знала, что они придут. Повздыхав да поохав, отправила Храбра топить баню, а шатавшуюся от голода и усталости Отраду усадила на поваленном бревне подле избы и вынесла той кусок пирога и крынку с молоком.

Пока не смоют оба скверу от минувшей ночи, в избу им не полагалось входить.

Отрада проглотила все мгновенно, едва не откусив себе пальцы. Верея, усевшись с ней рядом, все гладила да гладила ее по нечесаным волосам и причитала, глядя на следы грязи и побоев от Избора.

— Воевода про батюшку спрашивал, — сделав последний глоток, Отрада с сожалением отставила пустую крынку в сторону. Но спокойно посидеть у нее не получилось. Вспомнив, что обещала Храбру и кваса, и накормить, она подхватилась на ноги и виновата поглядела на Верею.

— Госпожа, я бы снесла Храбру снеди. Замаялся, поди, с баней...

Знахарка широко и лукаво улыбнулась.

— Да сиди уж. Вон, идет твой кузнец, не тревожься.

И правда. Спустя мгновениеХрабр показался из-за угла избы. Знахарка ему вынесла сперва рушник, и Отрада подсобила умыться, вылив ушат воды ему на шею. А после Верея усадила уже на крыльцо и также сунула в каждую руку по доброму ломтю пирога.

— Почему воевода про батюшку спрашивал? — Отраду эта мысль никак не желала отпускать.

Она заметила, как переглянулись Храбр и знахарка, и чуть нахмурилась. Неужто им известно то, что про отца не знала она сама?

— И причем тут самоцветы, о которых баял вуй Избор?..

Кузнец вздохнул. И рассказал.

После того, как попарились в бане, очистили и смыли с себя всю скверну, Верея пустила и Храбра, и Отраду в избу. Пропитав повязки в травяном настое, она принялась накладывать их кузнеце, плотно прижимая к телу. Тот резко втянул воздух носом и охнул, тут же оборвав себя.

— Жжет? Пущай, пущай жжет, — приговаривала знахарка, завязывая узел. — Не чаю, что поумнеешь, ну хоть так — и то хлеб.

Храбр молча, безропотно выслушивал ее укоризненные упреки — мало и редко кому он позволял подобное.

Закончив, Верея отправила его в клеть, наказав отдохнуть. К вечеру ему понадобятся все силы, которые есть.

Отраду же знахарка нашла на том поваленном бревне возле избы. Выслушав рассказ Храбра о том, как много весен назад ее отец постучался к ним в избу и принес с собой тяжелый мешок с диковинными самоцветами, она крепко задумалась. Многое нынче прояснилось. Неспроста вуй Избор захаживал к ним с матерью в избу, непроста сватал ее в жены для меньшого сына.

Видать, еще тогда поманили его волховские камушки. Крепко поманили, раз спустя столько весен никак не шли из головы. Врезался в разум их шелестящий, вкрадчивый шепот, и перестал вуй Избор быть самим собой. Завладела им алчность и жажда наживы, да такая лютая, что не пожалел Отраду, жизни был готов лишить, лишь бы до тех самоцветов добраться.