Книга Отрада, страница 29 – Виктория Богачева

— Вот я и говорю, стало быть. Одна не справишься. Муж тебе нужен, — и впервые за все время посмотрел Избор Отраде в глаза. – Кто и за избой приглядит, и за тобой... Мать твоя в последние седмицы не в себябыла, теперь-то мне стало ясно... Иначе б не отказала, когда я тебя, сироту-бесприданницу, сватать пришел за своего младшего сынка.

Отрада молча стояла и смотрела на дядьку. Она так и мыслила, что сызнова пришел он со сватовством.

— Ну так что, Отрадка, считай, сговорена ты, да? — дядька Избор довольно закряхтел, восприняв ее молчание за покорное согласие.

Он провел ладонью по длинной жесткой бороде, похожей на лопату, и улыбнулся.

— Нет, — тихо сказала Отрада. Не выдержав, она опустила голову – нелегко девке было мужчине перечить, да еще и родне. – Нет, дядька Избор. Матушка мне не велела за Любима идти. Я и не пойду.

Маетно ей было на душе. Глядела на вуя, а рука сама тянулась сжать отцовский подарок, лунницу. Шальной взгляд дядьки Избора напоминал ей... Первана. Тот также смотрел на нее перед тем, как попытался зажать у стены да задрать подол поневы. Но здесь же было-что-то иное. Никак уразуметь Отрада на могла, отчего вуй так шебутно по избе взад-вперед ходил, взглядом каждое бревно, каждый закуток обшаривал. Словно искал что-то? Выглядывал? В волосы жесткие пятерню постоянно запускал да рвал их, в сторону оттягивал. На него и жена коситься начала. Видно, тоже удивилась. Вестимо, неспроста Отраде неспокойно было.

— Да как ты смеешь! – все напускное благодушие улетучилось у дядьки Избора в один миг. – Ты кем себе мнишь?! От сынка моего нос воротишь! Пойдешь за Любима как миленькая! Еще и благодарить меня денно и нощно станешь!

Вуй Избор распалялся все сильнее и сильнее. Он тряс поднятой рукой, сжатой в кулак, прямо у лица Отрады, и наступал на нее шаг за шагом, пока она не уперлась лопатками в теплую печь. Его жёсткие кудри вылезли из-под очелья и рваными клоками торчали во все стороны вокруг головы.

— За тебя, худосочную и худородную, сына своего сватаю! А иные тебя не возьмут, коли поверх приданого еще довесок дашь!

— Так и ты не бери, — рассматривая пол у себя под ногами, очень тихо, но четко сказала Отрада.

Ладонь дядьки красной бляхой впечаталась ей в щеку. Ее голову повело в сторону, и она ударилась носом о печь. Губы окрасились в багряный, а во рту стало солоно. Она поспешно поднесла руку к носу и зажала, боясь, что испачкает рубаху.

Вуй Избор глядел на нее с такой рьяной злостью, что Отрада зажмурилась невольно, ожидая второго удара. Но подскочившая на ноги Купава уняла мужа. Заставила того опустить занесенную руку, принялась поглаживать легонько по локтю, что-то нашептывая в самое ухо.

Дядька Избор сперва оттолкнул ее так, что она к столу отлетела. Но тетка Купава не отступила и сызнова подошла к мужу, пролезла под локоть, пригладила встрепанные рыжие космы. На сей раз Избор жену выслушал, хоть и кривился недовольно все время. Потом замахал на нее рукой и повернулся к Отраде. У той уже хлынувшая из носа кровь залила всю ладонь и капала нынче на дощатый пол. Дядька Избор скривился. Рука у него чесалась добавить. Оттаскать за толстенную косу по всей избе да ремешком хорошенько проучить. Но девка пока была не в его власти. Ништо, помыслил он, ништо. Дай только сроку, дрянь эдакая.