Книга Яромира. Украденная княжна, страница 93 – Виктория Богачева

— Это узел моего рода, — вдруг добавил Олаф.

Яромира совсем растерялась, когда он вдруг опустился рядом с ней на скамью, взял в руки веревку и потянул, проверяя крепость.

— Туже затягивай, когда пропускаешь жгут вниз, — он расплел несколько предыдущих узлов и показал, как нужно.

Княжна лишь кивнула. Нынче он поговорил с ней больше, чем за все время.

— Добрая веревка, — скупо похвалил кормщик и встал со скамьи. — Крепкая. Надобно обрезать здесь… — он потянулся за ножом у себя на поясе, но Яромира оказалась проворнее и протянула ему тот, который отдал ей Харальд.

— Откуда?.. — Олаф столь сильно удивился, что и сам не заметил, как спросил вслух. — Где ты его взяла⁈

Вся толика мягкости, с которой он говорил с княжной, пропала из его голоса в тот же миг. Кормщик нахмурился и крепче перехватил рукоять ножа, присматриваясь к Яромире, словно к зверьку.

— Я дал его ей, — Харальд возник, словно из ниоткуда.

Бесшумно подошел со спины и остановился в шаге от них. Он ходил по палубе корабля, словно по ровному полу терема, не замечая ни волн, ни ветра, ни скользких досок.

Яромира поймала на себе его взгляд и закусила губу. Она не боялась конунга. Пожалуй, единственного на всем корабле. Но почему-то каждый раз, как он оказывался поблизости, у нее по плечам и спине рассыпались предательские муравьи, и язык словно прилипал к небу, и туманился разум.

— Вот как, — только и сказал Олаф и протянул кинжал Яромире.

Он искоса поглядел на нее, кивнул своим мыслям и отошел. Харальд посторонился, пропуская его, но сам остался на месте.

— Зачем ты это делаешь? — он указал на веревки, чуть нахмурившись.

Оробевшая Яромира пожала плечами. Она вдруг помыслила, что могла невольно нарушить неведомый ей закон. Она ведь совсем ничего не знала о том, что дозволялось делать на корабле, а что — нет. Тем паче, была она чужой девкой.

— Я не привыкла сидеть сложа руки, — отозвалась она, внимательно, даже слишком внимательно всматриваясь в лицо конунга. — А здесь мнесовсем нечем заняться. Дни кажутся бесконечными.

Губы Харальда растянулись в призрачном намеке на улыбку.

— Разве ж не должна ты это и делать? Сидеть на лавке в Длинном доме и ждать своего жениха? И не марать белые руки грязной работой?

Яромира прищурилась. Его слова звучали чистейшей издевкой, а вот взгляд говорил совсем о другом. Она горделиво распрямила плечи и вздернула нос.

— Мой отец-князь воспитывал меня иначе. Мало же достойных девушек ты встречал, Харальд-конунг, коли так мыслишь.

Слова прозвучали дерзко, и она пожалела о сказанном, когда опомнилась. Насмешка насмешкой, а грозному конунгу ее зубоскальство могло стать поперек горла. Она хотела съежиться, но заставила себя выпрямиться еще сильнее и посмотрела мужчине в глаза.

Облегчение накрыло ее с головой, когда, помедлив, Харальд усмехнулся. Потом опалил ее взглядом, от которого щекам сделалось жарко, развернулся и ушел на нос драккара. Обернувшись ему вслед, Яромира почти сразу же увидела искаженное гримасой ненависти лицо Ивара. Племянник конунга наблюдал за ними все это время, сидя на своей скамье.

Вечером во время трапезы кормщик Олаф сел на место подле Яромиры, которое обычно пустовало. Княжна не повела и бровью, продолжив зачерпывать из миски рыбную похлебку. Диво, но больше ни разу с того дня, как она сбежала в свое укрытие, будучи не в силах справиться с сушеной рыбой, княжна ее и не ела. Теперь ее разваривали до мягкости в жидкой похлебке.