Книга Полнолуние, страница 114 – Светлана Поделинская

Я очнулась, вдохнула морской бриз и ощутила на лице соленые брызги, стекающие по щекам. Сперва мне подумалось, что я умерла и наконец достигла тихой заводи успокоения. То самое море, что грезилось мне в последние мгновения, теперь простиралось до горизонта. Осмотревшись, я поняла, что нахожусь на палубе корабля. Он уносил меня в неведомую даль. Я не знала, куда меня везут, но любимый был рядом – его рука нежно протирала мой лоб влажным платком. Венцеслав спросил по-английски, знаком ли мне этот язык. Я призналась, что изъясняюсь на нем довольно плохо.

Я была необразованной девушкой, которую готовили только к замужеству и то кое-как, ведь выросла я без матери. Мне пришлось назвать Венцеславу свое имя, но фамилию я утаила. А он и не стал расспрашивать о моем происхождении и деликатно избегал любых упоминаний о прошлом. Он лишь спросил, известно ли мне величайшее на континенте государство – Речь Посполитая и согласна ли я поехатьтуда с ним. Я кивнула, выражая готовность следовать за ним в эту далекую страну, да хоть на край света. И было все равно, в качестве кого мне предстоит жить рядом с ним, ведь я полюбила его. Но пан Венцеслав на протяжении всего плавания не притронулся ко мне, относясь с таким благоговейным почтением, какого я не заслуживала.

Когда по прибытии в Польшу ко мне пришел католический священник, чтобы напутствовать в вере как невесту пана Вышинского, я обомлела. Разумеется, я готова была разделить его судьбу, хотя сознавала, что недостойна такой чести. Не задумываясь, приняла католичество, и моя безоговорочная, даже страстная готовность вызвала ликование святых отцов. Я сделала это не ради прикрытия, а вполне искренне. После всех мучений в лоне собственной религии меня манила величественная отрешенность католицизма, высокие и светлые своды костелов, солнечные блики, причудливо преломляющиеся в витражах, указующие персты изваяний, проникновенные звуки органа, которые взывали к самой душе… Я стала женой Венцеслава Вышинского, высокопоставленной дамой и истовой католичкой. Мне дали новое имя – Люцина, по которому ты можешь найти меня на нашем семейном древе. В положенный срок я родила супругу сына, а еще год спустя и дочку.

Все это время мы были необыкновенно счастливы. Однако темное прошлое унижало меня в глазах его соотечественников. Неясность моего происхождения, как и то, что я приехала из заморской безбожной страны, отрезало мне путь в высший свет и вызвало недовольство даже у подвластных нам крестьян.

К несчастью, Венцеслав вскоре погиб на войне с турками, с которыми в прошлом веке постоянно воевали поляки. Он сложил голову при осаде Вены османами в 1683 году. Мое горе было безмерно, я осталась вдовой с двумя маленькими детьми. Тогда же открылось, что мой единственный сын болен, он начал страдать кровотечениями, медленно лишающими его жизни, а Вышинских – надежды на продолжение рода. Врачи не могли помочь ему, и тогда мне пришлось вспомнить уроки тетки и заняться колдовством. В народе стали поговаривать, что я ведьма, которая в свое время напустила темные чары на их господина, а теперь приносит кровь своего сына на дьявольский алтарь. Разумеется, это была неправда. Я только собирала травы в полнолуние, когда они имели особую силу, и готовила укрепляющие отвары длябольного ребенка. Но никакие зелья и заклинания не могли вернуть ему здоровье и дать долголетие. Это была роковая болезнь, последствие моего греха. Ты тоже унаследовал ее, мой мальчик.