Книга Зоомагический факультет. Болотные хроники, страница 27 – Анна Одувалова

Я закусила губу,немного подумала, но все же кивнула.

Мы шли вдоль тропы, где фонари мерцали, как маленькие заездочки. И мне было преступно хорошо. Не знаю, причина в отличной компании или не менее отличном вине.

Ночь была настолько теплой, что уходить с улицы не хотелось. Воздух, казалось, пропитан запахом цветущих кустов, а звёзды висели так низко – протяни руку и можно сорвать, как спелые сливы. Мы с Ксандром шли вдоль озера, где вода, чёрная и зеркальная, отражала лунный серп, словно забытый кем-то серебряный нож. Поворот к нашему корпусу мы оба проигнорировали, словно договорившись без слов, и продолжили путь под треск неумолкающих цикад.

– Всё же, почему ты здесь? – спросила я, когда мы обошли валун, поросший мхом-хамелеоном. Он то розовел, то синел под светом фонарей. – Ты единственный, кто так и не ответил на вопрос. Отделался дежурной фразой. Но ведь причина где-то глубже?

Ксандр замедлил шаг, подбрасывая камешек в воду. Тот шлёпнулся с тихим «бульком», и круги побежали к центру озера, нарушая идеальную гладь.

– Подслушал разговор родителей. Моя семья… – он сделал паузу, подбирая слова. – У нас принято заключать договорные браки. Я всегда об этом знал. Но не думал, что начнут торопить ещё до диплома.

Он замолчал, и я почувствовала, как между нами повисло что-то тяжёлое, как болотный туман. Цикады притихли, будто затаив дыхание.

– Отец обсуждал с матерью, удобнее устроить «случайную» встречу с невестой или лучше не пытаться играть в игры, а сразу пригласить потенциальных родственников в загородное поместье на несколько дней. – Ксандр говорил ровно, но его пальцы нервно играли узким, тонким стилетом, вытащенным из ножен. – А тут Борк заговорил о практике в Мрачноболотье. Я подал заявление раньше, чем родители успели поделиться своими планами.

Мы прошли мимо старого причала, где доски скрипели под ногами. Я пыталась представить мир Ксандра: замки с гобеленами, обеды при свечах, родители, планирующие жизнь сына как шахматную партию. И здесь – болота, светлячки и летучие мыши.

– А родители? – спросила я, осторожно, будто боялась разбить хрупкое равновесие ночи.

– Думают, я просто рвусь за знаниями. – Он усмехнулся, но в голосе не было веселья. – У меня есть пара месяцев свободы, и это уже неплохо.

Мы свернули на тропинку, ведущую к роще древнихдубов. Их ветви, корявые и могучие, образовывали свод, словно природный собор. Светлячки вились вокруг, оставляя в воздухе зелёные росчерки. Один сел мне на рукав, и я замерла, боясь спугнуть.

– Значит, ты здесь… чтобы отсрочить неизбежное? – спросила я, наблюдая, как светлячок взмывает вверх, растворяясь в темноте.

– Чтобы притвориться, будто у меня есть выбор. Хотя бы сейчас. – Он остановился, глядя куда-то поверх деревьев. – А ты? Зачем тебе всё это? Семейная слава, учебники… Неужели не давит?

Вопрос застал врасплох. Я потрогала подвеску на шее – мамин подарок, холодный и знакомый.

– Давит. – Призналась я тише, чем планировала. – Но здесь… здесь я могу ошибаться. Могу перепутать следы зверя или обжечься на зелье. И это будет моя ошибка. И она не станет поводом для упреков. И, самое главное, она не будет единственной. Здесь я с равными, ошибиться могут все.

Парень кивнул, будто понял больше, чем я сказала. Мы снова зашагали, теперь уже в сторону корпусов. Луна, прятавшаяся за облаками, выглянула на мгновение, осветив тропу.