Онлайн книга «Скоро конец света»
|
Когда по другую сторону игрового столика села женщина в красном и начала разговаривать со мной через микрофон, ясразу сказал, что меня зовут Оливер, а не так, как они вычитали в бумажках. – Почему Оливер? – спросила она. – В честь Оливера Твиста. Он такой же, как и я. – Такой же беззащитный сирота? В ее голосе мне послышалась фальшивая жалость, но я кивнул. – Чем ты увлекаешься? Может, ходишь на какие-то занятия? – Ничем. Женщина растерялась: – Э-э… Почему так? – У нас здесь нет никаких занятий. – Странно, на сайте написано, что у вас тут секции по футболу, рисованию… Я пожал плечами: – Мы же здесь, а не на сайте. – А чем бы ты хотел заниматься? Может, спортом каким-нибудь? – Бейсболом. Она снова растерялась: – Почему бейсболом? – Потому что мои родители, которые должны были забрать меня в Америку, водили меня на бейсбол в Солт-Лейк-Сити. Это в штате Юта. Там горы и много мормонов… – Хорошо, а друзья у тебя есть? – Вика, мы из одной группы. Еще есть Калеб, мы познакомились в Америке и общаемся в фейсбуке[7]. Он ждет, когда я приеду, но теперь, кажется, я никогда не приеду из-за этого дурацкого… Она перебила меня: – Вика – это твоя подружка? Прозвучало очень слащаво. – Не знаю. Я ее уже давно не видел. – А где же она? – Все время ходит в гости к одной семье. Женщина сочувствующе свела брови в треугольник: – Ты бы тоже хотел в семью, да? – Да, к Анне и Бруно. Женщина махнула рукой, останавливая съемку. Воспиталка тут же кинулась к ней извиняться: – Вы простите, пожалуйста, он, наверное, перенервничал! – И сказала уже мне скрипуче-сварливым голосом: – Не понимаешь, что ли, люди ради тебя приехали! Женщина уже не так приветливо улыбалась, но, стараясь не растерять благодушного настроения, сдержанно объяснила мне: – Я знаю, что ты хотел попасть к тем людям, но теперь так не получится. Зато всех деток, у которых сорвалось усыновление, велели распределить по семьям в России. Мы покажем тебя по телевизору на всю страну, тебя заметят твои мама и папа, и ты обязательно попадешь домой. Разве не здорово? – Мои мама и папа – это Анна и Бруно, – упорно повторил я. Воспиталка, на минуту забыв о своей вежливой маске, прикрикнула на меня: – Ну и где они теперь! Даже не приехали! В больнице не навестили! Телевизионщики начали ее успокаивать: – Не переживайте, мы на монтаже поправим, все будет нормально! Женщина в красном снова ласково заговорила со мной, объясняя, что им нужно сделать подсъемку,поэтому я, глядя в камеру, должен просто сказать: «Да», «Нет», «Не знаю», «Хочу». Уже не пытаясь понять, что происходит, я повторил это как робот, а в голове у меня было только одно: почему они совсем перестали приезжать? * * * После съемок я как будто оцепенел: засел в своей комнате на кровати и смотрел на дырку в линолеуме, почти не двигаясь. Только иногда прикрывал эту дырку носком кеда, а потом снова отводил ногу, и так много раз, как загипнотизированный. У меня никак не получалось осознать все, что происходило. Последние месяцы я жил в уверенности, что осталось немного потерпеть и уже в следующем году я буду в своей семье, в Америке, где в школу меня будет возить желтый автобус. Мы вместе с Калебом каждое утро будем встречаться на остановке, чтобы сесть рядом и болтать всю дорогу (он бы трепался о чирлидершах). Эта нарочитая крутость, сквозившая от него даже в переписке, раздражала меня, но теперь мысль, что я больше никогда не услышу его сальных шуток, казалась мне невыносимой. Значит, и никаких походов на бейсбол вместе с Бруно, и никакого шоколадного печенья от Анны. Про печенье я уже просто так придумал, она его и не обещала, но в фильмах мамы пекут шоколадное печенье. А еще заставляют есть брокколи, а дети делают: «Бе-е-е», я представлял, что тоже буду так делать, хотя никогда ее не ел. |