Книга И возродятся боги, страница 13 – Наталья Способина

Судя по тому, что он уже на втором курсе, в нашем мире он как минимум года два. Знал ли он, что я здесь? Ну разумеется! Вряд ли он отправился сюда, чтобы освоить азы переводческого мастерства. Господи, а документы?

Занятие тянулось мучительно медленно. Временами мне удавалось убедить себя в том, что это все бред, но потом я поднимала голову и видела Альгидраса, писавшего – с ума сойти! – выданный мной тест.

Сколько раз я думала, что стоит мне его встретить, как я его сначала прибью, а потом повисну на нем и никуда никогда не отпущу. Но вот сейчас я понимала, что желание прибить гораздо сильнее. Ведь, исходя из того, как состоялась наша встреча, он ее явно не планировал. Никто из учащихся не знал о замене преподавателя. Если бы не эта случайность, сколько бы еще он скрывал свое присутствие здесь? А я-то, дура, все думала, что мне мерещится чей-то взгляд в спину.

Прозвенел звонок, и студенты потянулись к выходу, по пути складывая исписанные листочки в неровную стопку на краю преподавательского стола. Я улыбалась в ответ на их шутки и замечания, а сама краем глаза следила за тем, что происходит за третьей партой среднего ряда.

– Надежда Васильевна. – Яков – тот самый свистун, он же самый шумный, самый веселый и, по чьему-то мнению, самый красивый, – положил свою работу и оперся о край стола. Я вопросительно на него посмотрела. – А что грозит тому, кто очень плохо сделал тест?

– Расстрел, – без улыбки ответила я.

Мне не нравились молодые нахалы.

– А с виду вы такая милая девушка.

– Внешность обманчива. И в этих стенах я – преподаватель.

Краем глаза я видела, как Альгидрас не торопясь убирает свои вещи в рюкзак.

– А вне этих стен? – приподнял бровь Яков.

Смазливый мальчик с серьгой в ухе, который то ли в шутку, то ли еще зачем-то решил склеить преподавателя… Откуда они только берутся в таком количестве? За мою недолгую преподавательскую практику этот был уже четвертым.

– А вне этих стен мы с вами не увидимся.

– Строгий муж?

Подошедший Альгидрас с такой силой припечатал свой листок с тестом, будто на стопке работ сидела муха,и посмотрел на Якова. Я ожидала какой-нибудь колкости в ответ, но Яков совсем по-приятельски приобнял хванца за плечи и вздохнул с притворной грустью:

– Не везет мне сегодня, Олеженька. Надежда Васильевна разбила мое сердце. Кто мне теперь поможет?

– Я помогу, – ответил Альгидрас, и я вздрогнула, потому что, оказывается, успела забыть его голос.

– Вот видите, Яков, какой у вас отличный товарищ, – улыбнулась я, надеясь, что выгляжу отстраненной и спокойной.

Альгидрас посмотрел прямо на меня – и время остановилось. Здесь не было Каменной Девы, я была чертовски зла, но все равно не могла отвести от него взгляда. Он почти не изменился. И это было как удар под дых.

– Господа, начало семестра. Откуда такое рвение к учебе? Солнышко на улице. Погуляйте, отдохните, – с улыбкой произнес вошедший Павел Николаевич.

Яков, стушевавшись, быстро попрощался и покинул аудиторию. Альгидрас же посмотрел на Павла Николаевича. Будто на прицел взял. Однако тот, продолжая все так же открыто улыбаться, указал ему кивком на дверь. С замиранием сердца я ждала окончания этой безмолвной беседы. Альгидрас еще некоторое время сверлил Павла Николаевича взглядом, а потом произнес: «До свидания» – и, перехватив поудобней лямку рюкзака, направился к выходу. На его кисти была большая ссадина. Я застыла, вспомнив стертую руку вчерашнего паренька, который вытащил Димку из-под машины. Присмотревшись к хванцу, я увидела, что он едва заметно прихрамывает.