Книга И возродятся боги, страница 39 – Наталья Способина

Утром я проснулась ни свет ни заря. Закрывшись на кухне, чтобы не разбудить Димку, сварила кофе и устроилась у окна. Глядя на редких в этот час прохожих, я думала о том, что, возможно, совершила ошибку, отказавшись от приглашения Павла Николаевича. А еще о том, что у меня нет номера Альгидраса и я понятия не имею, объявится ли он, чтобы вновь предложить поехать к Альтару. О том, как колотилось мое сердце, когда он взял меня за руку, я старалась не думать.

Без пятнадцати восемь поставленный на виброзвонок телефон зажужжал на столе. Номер был мне незнаком. Я ответила шепотом, и на том конце Альгидрас испуганно спросил:

– Я не вовремя?

Спросил тоже шепотом, чем меня изрядно рассмешил.

– Димка еще спит, но ему уже пора вставать, – ответила я уже громче.

– Я жду у вашего дома.

– Поднимайся, – сказала я и отключилась, чувствуя, что сердце едва не выпрыгивает из груди.

Во входную дверь Альгидрас постучал. На нем были синяя толстовка с капюшоном, потертые джинсы и кроссовки.

– Господи, я, наверное, никогда не привыкну видеть тебя в этом.

Он оглядел себя и усмехнулся.

– Я очень старался не выделяться. Хотя тут иногда в такой странной одежде ходят, что я мог бы одеваться во что угодно.

– И то верно, – улыбнулась я.

Он тоже улыбнулся. Тут из комнаты раздалось: «Мама!», и я поспешила к сыну.

Димка, в отличие от меня, всегда просыпался в прекрасном настроении и сразу готовым к подвигам. А стоило сказать, что мы едем в гости, как он скатился с кровати и бросился к комоду с одеждой.

Увидев Альгидраса, он неожиданно обрадовался и, самое главное, вообще не удивился, что не лезло уже ни в какие ворота.

Хванец от завтрака отказался, но выпил чаю, с улыбкой глядя на то, как Димка уплетает кашу и умудряется при этом без остановки болтать. Я же смотрела на них и понимала, что тону. Как когда-то в Стремне. И мне точно не выбраться. Я хотела, чтобы Альгидрас сидел за этим столом, смотрел на нашего сына, но в то же время сама поставила условие, чтобы он оставил нас в покое, и он это условие принял.

Когда мне стало настолько невыносимо, что Альгидрас, бросив взгляд на мое лицо, встревоженно замер с чашкой в руке, я попыталась с собой договориться: это же мое условие, а значит, я всегда могу его изменить. Вот поговорюс Альтаром и уже после решу, что делать дальше. Впрочем, Альгидрас ведь не утверждал, что хочет быть с нами. Он просто сказал, что хочет нас защитить. Может, он живет с кем-нибудь? Вероятность была небольшой, но я ухватилась за эту мысль, потому что она немного отрезвляла.

Когда Димка закончил завтракать, хванец вызвал такси, при этом уточнил, что в машине обязательно должно быть детское кресло, а я в очередной раз удивилась тому, настолько хорошо он интегрировался в современный мир.

Дорога заняла около сорока минут. Димка глазел в окно и называл марки машин, которые встречались нам на пути, а я ничего не могла с собой поделать: все эти сорок минут я смотрела на Альгидраса, сидевшего на переднем пассажирском сиденье. Несколько раз он оборачивался и спрашивал, все ли в порядке. Хотя, судя по его лицу, мы с Димкой чувствовали себя в машине гораздо лучше, чем он. Хванец был бледным, и прядь его волос прилипла к вспотевшему лбу, несмотря на то что в салоне работал кондиционер.