Книга И не прервется род, страница 172 – Наталья Способина

Я заторможенно перевела взгляд с Альгидраса на Миролюба, потом на бледного Алвара, стоявшего позади княжича, потом вновь на Миролюба. Ожидала, что тот что-то скажет, как-то опровергнет эти чудовищные обвинения, но Миролюб молча смотрел на Альгидраса. Я вспомнила его дружину,такую веселую, шумную, молодую, потом слова Алвара, сказанные княжичу: «По твоей вине погибли мои люди», и ответ: «Оставить их там было твоим решением», хотела выдать что-то осмысленное, но вместо этого просто всхлипнула, зажав рот ладонью и во все глаза глядя на Миролюба. То, что едва не случилось сегодня со мной, отошло на второй план.

Миролюб дернул плечом и, развернувшись, направился в сторону Свири. Алвар был вынужден тоже сдвинуться с места.

– Будимир был мне вместо отца, – после непродолжительного молчания начал княжич. – На коня посадил, первый деревянный меч выстругал. Сколько я рос, он всегда за плечом.

– Но тогда почему? – сипло выдавила я, и шедший впереди Альгидрас встревоженно оглянулся.

– Почему? – Миролюб развернулся так резко, что я вздрогнула, а Альгидрас одним движением задвинул меня себе за спину. – Да не скачи ты оленем, хванец. Не трону я ее. На вопрос отвечу. Сказочку расскажу. Было мне весен пять. В Каменице ждали воеводу Свири. Готовились. Да от меня воины не отходили. Засыпаю – они тут, просыпаюсь – снова тут. И все при мечах. Звон с утра до ночи. Да со двора не выйти. А в тот день отец дозволил на рыбалку отправиться. Со мной два воина пошли. До сих пор их помню. Смел и Скор. Братья. Они чаще всего со мной были. Молодые, верно, да мне они все до неба казались. Мы до реки едва дошли, а там Будимир. Я к нему побежал. Обрадовался. Он всегда чуть не до облаков подкидывал. Вот и в тот раз на руки меня подхватил, через плечо закинул да пошел. Смел со Скором сперва за нами шли. Улыбались мне, страшные лица делали. А потом Будимир развернулся так, что я их видеть перестал, и Смел спросил: «Что?», а голос у него совсем на него не похож стал. Только я их все одно различал по голосам. А потом булькнуло, как бывает, когда скотине горло режут. Я, несмотря на малолетство, забой быков видел. Будимир развернулся и дальше пошел. Смел со Скором в траве лежали. Трава высокая. Я только ноги их и видел. Да старика над ними. С седой бородой. Мизинца у него на левой руке не было. Но я все одно отчего-то не испугался. Думал, игра. Испугался уже потом, как руку отсекли, как слова читали, чем-то мазали… Да все под землей.

Голос Миролюба звучал ровно. Только лицо расплывалось перед моими глазами. Альгидрас обхватил мои плечи, и я почувствовала, как он рукавомвытирает мне щеки.

– Тот старец был хваном, который потом к князю пришел? – спросил Альгидрас.

Миролюб пожал плечами:

– Не знаю. Я позже ничего не помню.

– Почему же ты никому не сказал? Почему он был при тебе и дальше? – в ужасе спросила я.

– Думаешь, я не сказал? Да я кричал отцу, что это Будимир меня отнес туда. Кричал про Смела и Скора. Про руку я тогда еще не понимал. Просто больно было да намотано, я и не видел, что там. Но мне сказали, что я рассудком помутился. И матери сказали. А потом я и сам верить начал. Только нет-нет да вспоминал тот звук, с которым Смела и Скора…

– Господи, – я прижала ладони к щекам. – Что же у вас тут все так?.. Я не могу больше. Не могу я это слышать, видеть вас всех не могу, – отчаянно всхлипывала я.