Книга И приведут дороги, страница 91 – Наталья Способина

– Ты увидела момент разделения Святынь. Диво, что все ограничилось обвалом. Скажи, они говорили что-либо? И каким был человек, которого ты приняла там за главного.

Я сглотнула, вдруг почувствовав сильное головокружение.

– У меня в последнее время почти постоянно кружится голова, – зачем-то пожаловалась я.

Альгидрас опустился на землю у моих ног и взял меня за руку.

– Посмотри на меня, – приказал он.

Я подчинилась. Мир снова сузился до серых глаз. Я почти не слышала птиц и прочих посторонних звуков, и не из-за звона в ушах, а потому что все вдруг стало неважным. Альгидрас обхватил мою ладонь обеими руками. Мне почему-то очень хотелось посмотреть на наши руки, но я не могла отвести взгляда.

Головокружение прошло.

– Как ты это делаешь? – прошептала я, прерывисто вздохнув.

Он тоже вздохнул и сжал мою руку:

– Давно это началось?

Я помотала головой:

– Не очень. Но это усиливается. А еще мне тревожно и кажется, что скоро все закончится. В голову приходят всякие мысли… Не мои. Это страшно. Я схожу с ума?

Альгидрас медленно покачал головой:

– Боюсь, что нет.

– Боишься? Ты предпочел бы, чтобы это было сумасшествие?

Неожиданно для меня он серьезно кивнул.

– У тебя есть объяснение, которое мне не понравится?

Он попытался отвернуться, но я перехватила его за подбородок свободной рукой и заставила посмотреть в глаза, игнорируя то, как покалывало пальцы от ощущения теплой, чуть шершавой кожи. Я понимала, что он сильнее и ему ничего не стоит вырваться, однако он послушно повернулся и снова посмотрел мне в глаза.

– Боюсь, что дело в Святыне.

– Поясни!

– Ты… – Он замолчал, явно не зная, как продолжить.

– Я пересталабыть ей нужна? – прямо спросила я.

Альгидрас ничего не ответил, но я вдруг поняла, что это разумно. Что-то выдернуло меня из моего мира в этот. Когда Святыня не нуждается в ком-то, этот кто-то умирает. В случае Всемилы или брата Любима, это случилось быстро. Но что, если можно умирать медленно, по частям выдавая информацию, пока еще способен ее транслировать, и осознавать, что с ней вытекает жизнь? Альгидрас смотрел с неким подобием сострадания, однако не врал, что все будет хорошо, и я была за это благодарна. Вдруг оказалось очень важным знать, что он относится ко мне всерьез, почти как к равной.

– Я для передачи знаний здесь, да? – Я почувствовала, что голос дрожит.

Альгидрас поднял руку и коснулся моего виска, провел кончиками пальцев по щеке, отчего мое сердце замерло.

– Мне очень жаль, – прошептал он.

– Почему я так на тебя реагирую?

В его взгляде что-то мелькнуло.

– Не лги! Я имею право знать правду! Мне никогда не нравились мальчишки, которые младше меня. Моей первой серьезной влюбленностью вообще был преподаватель. Ты ничем не лучше других, но я все время думаю о тебе. Я передумала уже кучу всего, пытаясь это понять. И так и эдак… Не понимаю.

Он перевернул мою руку, неожиданно склонился к ней и прижался губами к ладони. Сердце подскочило к горлу, а по спине волной побежали мурашки.

– Ты не помогаешь, – дрожащими губами усмехнулась я.

– Я боюсь, что это тоже Святыня, – прошептал Альгидрас в мою ладонь, обжигая ее горячим дыханием.

– Святыня? Придумала эти чувства?

Он кивнул.

– Зачем?

– Чтобы ты была рядом, доверяла…

– А ты жестокий, – заключила я, однако он лишь усмехнулся.

– Я бы согласился с твоими словами, если бы сам не боролся с тем же.