Книга Сбежать из Академии, страница 59 – Леока Хабарова

— Нинка! Ты чего это?

— Я вам не«Нинка»! И работа моя в лес не уйдёт! И вообще…

Что именно вообще, сказать я не успела, потому что заметила нечто очень и очень странное.

— Это… — я прищурилась, всматриваясь в порядком измятый документ, торчащий у Рудольфа из кармана. — Что это у вас?

— Ах, это! — Рудольф просиял, вытащил бумагу и принялся читать громко и с выражением:

— «Прошу уволить меня по собственному желанию, ввиду невыносимых условий труда и чрезмерного самодурства начальника». Подпись: «Лукьянова Н. П». Шеде-е-вр!

Я сглотнула, ощущая, как внутри закипает ярость. Моё заявление!

— Где… — прохрипела. — Где вы это взяли?

— Нашёл в столе.

— В моём?

— Ну-у-у… — Рудольф премерзко улыбнулся. — Начнём с того, дорогуша, что стол этот — кафедральный, а вовсе не твой. Приобретён на бюджетные деньги, оформлен, и к тому же…

— Зачем… — перебила я. — Зачем вы рылись в моём столе?

— Искал вафли.

— Вафли? В моём столе?

— Ну да.

— С чего бы им там быть?

— А где ж ещё могут быть вафли? — как ни в чём не бывало заявил Рудольф. — И вообще, ты чего взъелась? Смешно же!

Я зыркнула исподлобья.

Ага. Смешно. Обхохочешься.

— Отдайте.

Он посмотрел на меня сверху и скривил губы.

— А волшебное слово?

Чтоб ты сдох!

— Пожалуйста, — выцедила сквозь зубы, норовя испепелить беспардонного гада взглядом.

— Да ради бога! — небрежно фыркнув, Рудольф протянул мне измятый листок. — Всё равно я его на память отфоткал и даже на Яндекс Диск закинул. На редкость фотогеничная бумажонка!

Меня чуть не парализовало.

— Удалите! — потребовала я. — Удалите немедленно!

— Ну, Нинка. Разве так просят?

— Пожалуйста.

— Пожалуйста, что?

— Пожалуйста, удалите снимки.

— Рудольф Фениксович, — добавил гад и посмотрел, как учитель на нерадивую ученицу.

— Удалите пожалуйста снимки, Рудольф Фениксович.

От унижения, стыда и злости хотелось взвыть. Уши горели.

— А что мнее за это будет, маленькая мышка-торопышка? — промурлыкал директорский сын.

Вопрос сбил с толку.

— Кофе? — несмело предположила я.

— Ну, нет. Так просто теперь не отделаешься.

— Ужин?

— Тоже не то. — Рудольф ухмыльнулся и поиграл бровями. — Хочу поцелуй!

— Поцелуй?

— Именно! — просиял засранец. — И не абы какой, а самый настоящий. С языком.

Фу, мерзость какая! Меняаж передёрнуло.

— Нет.

— Ну на нет и суда нет, — развел руками гад. — Как думаешь, быстро твоё заявление в сети завирусится? Из него выйдет преотличный мем! Маман первая оценит!

— Вы не посмеете, — прошипела, жалея, что не могу испепелить засранца взглядом.

— А кто мне помешает? — усмехнулся он. — Ты? Твой очкастый воздыхатель? Не думаю. Так что, Нинка, выбирай: пан или пропал.

Я набычилась.

— Ой да не смотри ты волком! В самом деле, я прошу не ночь разврата, а всего лишь один маленький поцелуй. Ну, что? Приступим? — Он извлёк из кармана спрей для свежести дыхания и пару раз пшикнул в рот.

— Нет! — я попятилась. Рудольф мгновенно воспользовался преимуществом и попёр на меня. — Я не могу! Я не… У-у!

Директорский сын вжал меня в стену — не рыпнуться. Навис и присосался, как клещ. Впился в мои губы слюнявым ртом, вытворяя языком такие непотребства, что у меня ноги подогнулись. Я дёрнулась, пытаясь его оттолкнуть, но Рудольф был значительно выше и тяжелее меня. Он продолжал одаривать меня своей слюной целую вечность и отцепился только, когда я начала задыхаться.