Книга Сбежать из Академии, страница 85 – Леока Хабарова

«В экстренной ситуации разбить стекло и съесть грибочек», — гласили красные буквы.

Грибочек под стеклом обнаружился здесь же. Выглядел он ну совсем как мухомор. Кое-как разбив стекло, я извлекла чудогриб и оглядела красную в белых крапинках шляпку. Ну и ну.

Эх, была не была! Я открыла рот, и…

— Не ешь меня! — взвизгнул гриб. — Я тебе пригожусь!

Пугаться или удивляться было недосуг, поэтому я даже не вздрогнула. Как-никак мы в ЗГУ, а тут и не такое увидишь.

— Мне надо пройти в эту дверь. Поможешь? — спросила напрямую.

Грибочек вскинулся и деловито изрёк.

— Конечно, помогу. Сейчас я тебя отговорю.

— Отговоришь? Это как?

— Очень просто. — Голос его неожиданно сделался низким и густым. — Я заслуженный Старичок-Боровичок Советского союза. У меня есть грамота и три медали.

— Ого! — восхитилась я. — Впечатляет. И всё-таки, мне туда надо. Очень.

— Поверь, ты заблуждаешься. Не следует туда идти. Тем более порядочной девушке. Ты знаешь, что там за дверью? Там грибница зла!

— Грибница зла?

— Да, — кивнул грибочек. — Испокон веков в архив стаскивали разные фолианты, документы да пергаменты. В том числе запретные и опасные. Очень опасные! Злотак и сочилось из них. По капле. Каждый год, каждое столетие. Оно впитывалось в стены, соединялось с плесенью, в надежде обрести плоть. Зло заразило Архивариуса, а ведь он был отличным парнем — порядочным и ответственным! Зло, родившееся тысячелетия назад, плодилось и множилось, подпитываясь чужими неудачами, обидами, амбициями и несбыточными надеждами. В архиве этого добра — хоть ложкой ешь! Любой, кто туда зайдёт, рискует заразиться! Ты что, хочешь подхватить эту заразу? Оно тебе надобно?

Так вот оно что…

Я нахмурилась. Много лет назад я собственноручно готовила Мегере пропуск в секретный архив Центрального корпуса. Помню, несколько раз перепечатывала и правила, а потом ещё ездила ставить факсимиле Которектора… Стало быть, Мегера Душегубовна спускалась в архив. Зачем? Что искала? Не так уж важно. Главное — она подхватила заразу. Зло вселилось в её душу и проглотило бо́льшую половину сознания. Управляло действиями, эмоциями, желаниями. Заставило выкрасть и спрятать ДУХ, издеваться над коллегами, сломать меня, подставить Лиходейского и… Бог знает, что ещё!

Кошмар кошмарский!

— Грибочек, родненький! — взмолилась я. — Зараза мне не нужна, но там коллеги мои и… человек. Особенный человек. В девяти поколениях!

— Суженый?

— Максимально!

Заслуженный Боровичок СССР тяжело вздохнул.

— Что ж. Это меняет дело.

Он повернулся бочком.

— Кусай здесь за шляпку. Чуть-чуть. Только нежно! И осторожно, поняла?

— Поняла, — сказала я и прихватила зубами самый край.

— Ай! Что творишь, ты, сумасшедшая женщина! Больно же!

— Прости! — выпалила виновато, но узкий лаз вдруг внезапно расширился, низкий потолок стал высоким, а грибочек грозно поглядел на меня сверху.

— Я же сказал, чуть-чуть! — проворчал сердито. — А ты мне полголовы отхватила! Готова?

— К чему? — спросила, потирая ушибленный копчик: уменьшаясь, я грохнулась на пятую точку и весьма основательно приложилась о каменный пол.

— К борьбе со злом, разумеется, — ответствовал гриб и вытащил откуда-то связку ключей.

— Готова! — отчеканила я. — К труду, обороне и борьбе со злом, всегда готова!

— Наш человек, — усмехнулся заслуженный Боровичок.