Книга Суккуб для наследника, страница 127 – Екатерина Оленева

Он смолк, покачиваясь. Явно не трезв.

— Хочешь юного тела? Придётся спуститься. Иди сюда, — позвала Николь.

Она знала кто стоит перед ней. И знала, что после того, как она с ним закончит, никому больше не придётся его опасаться.

Однако, вместо того, чтобы подчиниться гламору, мужчина рванулся вверх по лестнице, пытаясь скрыться за дверь одной из комнат.

Николь, охваченная азартом охоты и испепеляющей её яростью, легко подпрыгнула, чувствуя себя так, словно земное притяжение утратило её власть, и, отталкиваясь от пола, стен и даже потолка в один миг преодолела разделяющее их расстояние и спрыгнула перед насильником за миг до того, как он успел юркнуть в свою комнату, как мышь в норку.

— Что⁈.. — заорал он, пятясь. — Что ты такое⁈

— Твоя смерть, — с улыбкой сообщила ему Николь.

— Изыди,сатана! — сорвав со стены древнее распятие, висящее в доме как раритетный предмет искусства, а не как символ веры, заорал он с перекошённым от ужаса лицом.

— Ты всерьёз думаешь, что Господь встанет на твою сторону? Ну, уже нет.

Перехватив его руку, Николь с силой сжала кисть, заставляя выронить крест. Легко приподняв Анджело Стрегонэ над полом, она, преодолевая отвращение, приблизила свой рот к его.

Он был наполнен похотью до краёв, как иной бурдюк — вином. Николь, как за ниточку, потянула её в себя, чувствуя на языке колючий мятным привкус. Из его тела потянулось жемчужное облачко силы. Сделав несколько крупных глотков, Николь разжала пальцы.

Почувствовав свободу, Анджело, не разбирая дороги, ломанулся к лестнице, зацепился за ступеньку и кубарем скатился по крутым ступеням вниз. Ломая себе шею.

Очередная вспышка голубого света позволила увидеть его бьющееся в конвульсиях тело. Всё, что испытывала Николь в этот момент — удовлетворение. Он получил по заслугам.

— Этого можешь забрать, — сказала она паучихе.

В этот самый момент дверь распахнулась и в доме везде и разом вспыхнул свет. Дали электричество.

Ди и Фэйро с изумлением замерли на пороге, созерцая страшную картину.

Их дядя лежал у подножия лестницы со свернутой под неестественным углом, шеей. Рядом с ним, скорчившись, обхватив себя руками, сидела, раскачиваясь из стороны в стороны, Тонни, глядя перед собой пустыми, невидящими глазами.

А на вершине лестницы стояла Николь. И глаза её светились, будто в них попала и осталась сверкать молния.

— Твою мать! — прорычал Фэйро, отшатываясь.

Ди, взбежав вверх по лестнице, сжал плечи Николь ладонями, заглядывая девушке в лицо:

— Ник! Посмотри на меня! Ты меня видишь? Ты в порядке?

Николь кивнула.

Охватившее её безумие отступало, как волна в океан.

Фэйро, опустившись рядом с сестрой, обнял последнюю за плечи:

— Что здесь произошло?

— Он упал, — ровным голосом проговорила Тонни. — Упал. И сломал шею. Он больше никого, никогда не обидит.

— Бог мой, — выдохнул Фэйро.

Он потянулся к шее дяди.

— Не трогай, — окликнул Ди, избегая глядеть на труп. — Пульса точно нет. Никто, у кого шея свёрнута под таким углом, дышать уже не сможет.

— Он точно мёртв, — согласился Фэйро.

— Слава богу. Туда и дорога.

— Ты здесь? — услышала она тихий голос Ди.

Он, наконец, поднялся к ней в комнату. Внизу снова полицейские, раскручивая длинные жёлтые ленты, бригада врачей, журналисты. Все они были как отблески отступающей грозы.