Книга Суккуб для наследника, страница 63 – Екатерина Оленева

Вот только щёки продолжали гореть ярким румянцем, да губы оставались припухшими от поцелуев.

При мысли о Дианджело Николь испытывала необыкновенный эмоциональный подъём — будто за спиной распустились крылья. Уж лучше бы в животе порхали пресловутые бабочки! Тогда всё можно было бы списать на простую физиологию и особенности суккубов.

Но стоило подумать о Дианджело, как первое, что вспоминалось — не поцелуи и оргазмы, а глаза и его горькая, как полынь, улыбка.

«Неужели я влюбилась?», — со страхом думала Николь.

Разве можно влюбиться в такого, как он? Разве настоящая любовь не светлое, дарящее счастье, чувство? Разве объектом любви может стать кто-то, не достойный доверия и уважения?

Дианджело доверять было нельзя. Он сам не просил о доверии. Да он элементарного самоуважения к себе не имел! Обречённое, поломанное существо. Причём быть таким это его личный выбор.

Но отрицать того факт, что её влечёт к нему, было бессмысленно. Кажется, это называется сильной химией?

В его присутствии Николь чувствовала себя сильнее, желаннее, красивее. Рядом с ним мир становился ярче. Уже не хотелось думать о смысле жизни, о правильности и неправильности бытия — хотелось просто жить, осязать и получать от всего этого удовольствия. Его прикосновения согревали и успокаивали и, вместе с тем, будоражили.

Может, всё дело в магии, обеспечивающей непонятную связь? Николь попыталась вспомнить внешность оборотня, которым кормилась. Она прекрасно помнила ощущения удовольствия, сытости, полноты, но — его самого не помнила вовсе. Черты стирались в одно тёмное-кожаное-агрессивное пятно; чувство опасности, страха и удовольствия.

Оборотень был пищей суккуба, а не личностью.

Любовь к недостойным людям — это слабость? Он же совершенно открыто заявил, что отношения его не интересуют — только секс.

Ну, вот и получил он свой секс. Совершенно без обязательств. Ведь идеально же? Всё, как мужчины любят: страстная ночь без слов любви. Ни тебе выяснения отношений, ни подарков, ни надежд на новую встречу — красотка обслужила, встряхнулась, убежала. Что опять не так? Откуда взялось желание удержать её?

Почему что мужчины такие мужчины? А женщины — такие женщины? Или это общечеловеческая черта — неумение ценить то бесценное, что дано как данность и изо всех сил бежать за журавлём в небе? Который, по сути, тоже птица и ничем не лучше синицы в руке?

Переодевшись в привычные джинсы и любимый топик, Николь решила выйти из комнаты. И, о Боже! — во что превратился прекрасный особняк Джастины? Полы и столы залило алкоголем. То здесь, то там белая кокаиновая пыль. Гремела музыка. Кто-то истошно вопил, прыгая в бассейн. Кто-то их тех, уже в нём плавал, отвечал истошным визгом.

С одной из лестниц открывался прекрасный вид на зал и бассейн внизу. Отличная позиция для наблюдения — обзор и перспектива. Правда, пункт наблюдения был занят. В тёмном стройном силуэте Николь узнала Фэйро. Облокотившись на перила, он с невозмутимым видом наблюдал за очередной полуэротической-полупорнаграфичекой сценой, разыгрывающейся между его братом и аж тремя девицами на маленькой софе. Они бесстыдно сосались по очереди, лобзая то, что досталось и до чего удалось дотянуться.

«Нужно было прикончить эту тварь на месте», — с ревнивым гневом подумала Николь.