Онлайн книга «Варварин свет»
|
Кау искренне расхохотался, распространяя вокруг вонь болиголова. Варвара сложила ладони у груди и согнулась в глубоком поклоне. Когда она подняла голову, существа уже не было. Трава тоже исчезла, обнажив слюдяную поверхность, искрящуюся в пламени костра. Варвара оглянулась на детей. Девочка указала пальцем в сторону. Там зиял провал треугольника. Дети первыми последовали в черноту. Варвара оглянулась напоследок, мысленно желая душам спокойного отдыха, и сделала шаг в треугольник. – Когда закончится твоё время в Яви, я с радостью и уважением встречу твою душу, – раздалось ей вслед. Глава 23 Любава, боясь шевельнуться, смотрела, как зарастает рана на груди Кощея. Шаги Марьи раздались за спиной. Царевна остановилась у Фимки и принялась распекать её: – Это всего лишь гарь! Что ты возишься?! Прикрывая бутылёк тряпкой, Любава открыла веко Кощея, капнула туда мёртвой воды, потом проделала то же самое со вторым глазом. Ей показалось, что густые ресницы, которым можно было только позавидовать, дрогнули. Каплю в центр лба. По телу Кощея пробежала едва заметная волна дрожи. – А ты что тут творишь?! Марья резко дёрнула Любаву за локоть, и та, поскользнувшись в неудобных тапочках, упала на пол. Бутылёк ударился о пол и разлетелся на осколки, оставив на мраморе прозрачную лужицу. Стекляшки и капли искрились в свете заходящего солнца. Любава забыла, как дышать. – Ты разве не блондинкой была? – вкрадчиво поинтересовалась Марья и дёрнула девушку за развязавшиеся из пучка косы. Любава оттолкнулась руками от пола, вскочила и со всего маху залепила бывшей сестре пощёчину. Та от неожиданности отступила, и Любава изо всех сил толкнула её. Марья не удержалась, села на пол и неожиданно расхохоталась: – Птичка сама прилетела в клетку! Любава бросилась к осколкам, провела пальцами по лужице – ведь нужна лишь капля! Кожа пошла лиловыми пятнами от прикосновения мёртвой воды. Девушка метнулась к телу Кощея, раздвинула губы, покрытые коркой крови, стряхнула с пальца каплю. Как же жжёт! Боль двигалась к локтю, а кисть начала неметь. Марья схватила Любаву за косы, развернула к себе, повалила на скамью, прижала своим телом. В глаза ударил оранжевый свет заката из окна в потолке. Любава чуть не подавилась камушком – рано выплёвывать, сердце должно забиться. Марья дотянулась до шеи Любавы и сжала её своими тонкими пальцами, испачканными в угле. Любава отбивалась здоровой рукой – вторая уже онемела до локтя, пиналась ногами, с которых слетели дурацкие тапочки, хрипела, отворачиваясь от пьяного дыхания Марьи… В глазах начало темнеть. Тук-тук. Тук-тук. Любава схватила Кощея за руку и выплюнула камень Марье в лицо. ⁂ Никита стоял на вершине холма. Перед ним, на плоском куске скалы, выпирающем из покрытой редкой травкой каменистой почвы, лежали три яблока. Светлое – костяное. Чёрное из обожжённого дерева. И серебряное, то, что единственное отражало заходящее по правую руку солнце. До последнего юноша лелеял детскую надежду, что придёт великий чародей и разберётся со страшным чудищем, а Никита, воевода-самозванец, средний царский сын, любитель порыбачить и полежать на солнышке, этот самый Никита посмотрит на великую битву со стороны. От беспокойства за Любаву и Варвару защемило в груди, и юноша отбросил эти мысли. Как и все прочие. |