Книга Седьмая жизнь злодейки, страница 77 – Ива Лебедева, Екатерина Скибинских

Мой брат прибыл в храм уже после большого праздника пионов, когда все паломники начали готовиться к обратному пути. Не знаю, что Ян Циан услышал о покушении и прочих «радостях», но, когда он вбежал в выделенные мне покои, лицо у князя было бледное, решительное и грозное.

— Спокойно, гэ-гэ, здесь нет врагов, — поспешила я ему навстречу, оставив Ишеля за доской для игры в вэйци.

Мы очень любили эту игру… Правда, точеные агатовые фишки из дорогого императорского набора так и не покинули свою нефритовую же коробочку. А на доске вместо них лежали темно-серые камушки с обочины и белесые сухие ракушки садовых улиток. Именно ими мы играли в детстве, расчертив игровое поле веткой на песке.

— Сядь, выпей чаю. — Поскольку выражение лица брата стало еще более сложным, я тихо рассмеялась и силком потащила его в сторону стола и подушек. — Ну что ты топорщишься как еж? Гэ-гэ, ты не рад меня видеть? Не обнимешь, не поцелуешь младшую сестру? Не съешь те угощения, что она тебе приготовила?

— Ри-эр. — Ян Циан наконец выдохнул, обнял меня одной рукой за плечи иодновременно коротко поклонился Ишелю: — Ваше высочество. Простите мое невежество. Я слишком за вас волновался. В столице ходит множество слухов, и все они весьма неприятные.

— Понимаю, — махнул рукой принц. — Не стесняйтесь, князь, мы с вами уже практически одна семья. Садитесь, за чаем как раз поведаете, что за слухи ходят в столице и чем они могут быть опасны для Айли и меня.

— Ты рассказала его высочеству о своем детском прозвище? — удивился брат. — Это о многом говорит… Значит, вы действительно очень сблизились. Свадьбу стоит сыграть как можно быстрее.

Я покраснела. Причем так резко, что чай в чашке показался мне подходящим местом для утопления.

— Гэ-гэ, не начинай! — простонала я, украдкой стрельнув взглядом в Ишеля, но тот, мерзавец, смотрел на меня с такой невинной любезностью, будто не он же предложил императору ускорить помолвку.

— «Не начинай»? — Ян Циан с прищуром покачал головой, усаживаясь напротив. — Ри-эр, когда ты начинаешь называть себя дочерью рода Ян с тем выражением лица, с которым раньше говорила «ну и что, что я его ударила, он меня первый толкнул», я начинаю волноваться. Ты смеешься, но у тебя под глазами тень, а на руках ссадины. Так вот: или ты говоришь мне все, или я, прости, устраиваю собственный допрос во дворце, начиная с ближайшего к тебе человека.

— И ты думаешь, это сработает? — усмехнулась я, откусывая кусочек персика с тарелки. — У Ишеля иммунитет от князей-братьев, он воспитан в императорском дворце, где его с рождения пытались убить все, у кого были амбиции. Угрожать ему — все равно что читать проповедь тигру. Разве что… если очень красиво.

Ишель хмыкнул, удобно устроившись на подушке с чашкой чая. Камешки и улитки на доске вэйци выглядели почти трогательно в его длинных пальцах.

— Думаю, я бы послушал вашу проповедь, князь Ян, — медленно сказал он. — Но только если в ней будет хоть один полезный слух из столицы.

Брат серьезно посмотрел на него, затем на меня, глубоко вдохнул и заговорил:

— В городе уже начались приготовления к вашему возвращению. Придворная канцелярия получила прошение об ускоренной церемонии, и это всколыхнуло всех. Противников у вас больше, чем союзников. В некоторых покоях шепчутся о «чужой крови», о «порченом наследнике»… — он метнул взгляд на Ишеля, — и о «влиятельной княжне,чье происхождение не столь безупречно, как хотелось бы». Люди Ли Сяня распускают слухи, будто Айри колдунья, будто она принесла несчастье в дом императора и теперь проклятие висит над всеми…