Книга Мир охоты и крови, страница 109 – Микки Хост

Чушь собачья. Зельда привлекала внимание к Себастьяну, не реагировавшему на ее издевательства, а вместе с тем позволяла своей магии распространиться дальше.

К тому же это было очень весело. Себастьян, конечно, не простит этого, но если начнет возмущаться сейчас, то вызовет подозрения. Еще одна причина, из-за которой Зельда могла радоваться как ненормальная – она наконец была главной. Искала хаос, поддерживала чары, следила за тем, чтобы никто не заметил оружия Себастьяна и не попытался забрать его. В данный момент все, кроме результатов глупой карточной игры, зависело от Зельды.

– Да ты же мухлюешь!

Зельда встрепенулась и окинула презрительным взглядом тучного мужчину, сидевшего напротив них.

– Разве? – Себастьян улыбнулся, поднял свои карты и демонстративно оглядел стол, будто ища какие-то доказательства. – По-моему, все честно.

– Сколько тебе вообще лет, парень? – со смехом подхватила молодая фея с золотистыми кудрями. – В нидат учатся играть годами.

Зельда нахмурилась. Разве это была не дурацкая карточная игра Второго мира? Они что, уже перешли к чему-то сигридскому?

– Мне двадцать шесть, – с готовностью ответил Себастьян, обворожительно улыбнувшись женщине. – И я учился у отца, а он – у своего отца. Бросьте, не так уж это и сложно.

Что за чушь он нес? Ему было всего двадцать два года, и он вряд ли умел играть в нидат – даже Зельда не научилась, а ведь ее наставляли великаны, обожавшие это глупое развлечение.

Выходит, он и впрямь мухлевал, причем так хорошо, что Зельде даже не пришлось вмешиваться.

– Никакого обмана, –изображая невинность, ответил Себастьян. – Все абсолютно честно.

– Давай уже, Лабер, – нетерпеливо выпалил вампир, рядом с которым стояла полупустая бутылка с кровью. – Просто признай, что этот парнишка тебя сделал!

Мужчина, которого, очевидно, звали Лабером, выложил на стол оставшиеся карты. Зельда склонилась к столу: она узнавала сигридские письмена и рисунки на картах, но совершенно не понимала, как могут быть связаны «костяная дорога», «боевые барабаны» и «копье». Дурацкий нидат с его дурацкими картами. И дурацкие великаны, придумавшие какую-то дурацкую игру.

Себастьян оглядел карты и, все еще изображая невинность, выложил свои. Все, исключая Лабера, радостно закричали, а фея так сильно ударила по столу, что тот едва не подскочил на месте.

– Все честно, – повторил Себастьян, посмотрев в глаза Лаберу. – Приз, пожалуйста.

И протянул руку, на которой за десятками чар скрывалась метка с их нынешним поиском. Лабер, пробормотав что-то нечленораздельное, вложил в руку Себастьяна стеклянный флакон с прозрачной жидкостью.

– Великолепно! – смеясь, выдавила фея и тут же громко зааплодировала. – Тебе нужно почаще заходить сюда, милый, с тобой так интересно!

Себастьян поднялся из-за стола, убрал стеклянный флакон во внутренний карман куртки и вновь широко улыбнулся, ответив максимально учтиво:

– Разумеется. Но на сегодня хватит впечатлений. Мне нужно выпить.

Зельда уже мчалась к бару. Себастьян еще разговаривал о чем-то с феей, но она особо не вслушивалась. Они проторчали здесь так долго для того, чтобы не обнаружить Эллина, но обзавестись какой-то волшебной водичкой?

– Ты отдавила мне правую ногу, – очень тихо произнес Себастьян, останавливаясь рядом, и тут же забрал из ее рук полную бутылку фейского вина, из которой эльфийка не успела даже глотка сделать. – И лучше ничего не пей, мы все еще работаем.