Книга Игра одиннадцати, страница 56 – Амалия Лик

«Кто решится убить другого ради подсказки?»

Ева быстро всех оглядела.

«Любой. Но тогда кого они убьют?»

Видимо, этот вопрос пришел не только Еве. Сергей заорал, как сумасшедший, что убьет любого, кто только посмеет проголосовать за него. Он вопил так, что слюни с его губ летели в разные стороны, а одутловатое лицо покраснело от напряжения. Так и казалось, что глаза вылезут из орбит. Но его угрозы не устрашали, а словно, наоборот, призывали к действию. Без него игрокам будет только лучше. Такой, как он, не станет помогать, бросит при любой опасности, толкнет в ловушку при первом же подходящем случае. Ирма поднялась с земли и подошла к Гору. Мила тихо плакала и причитала что-то себе под нос.

«О чем тут плакать? Надо идти искать домик с цветными стеклами, а не нюни распускать», – разозлилась Ева.

Многие повставали и стали расхаживать из стороны в сторону. Но почти никто не общался, потому что Сергей стоял в стойке атакующего и смотрел на всех с такой злостью и ненавистью, что становилось страшно. Ева отошла чуть в сторону, казалось, что воздух был пропитан газом, от которого костенело тело. Спокойной выглядела только лысая девушка, отстраненно смотревшая в небо.

Еве хотелось спросить у остальных, что делать дальше. Но она ловила на себе взгляд Сергея и ничего не делала. Казалось, он может кинуться в любой момент.

Всеобщее напряжение усилил мерзкий писк, раздавшийся из всех часов одновременно. Ева тут же взглянула на экран:

И тут же появился обратный отсчет времени, пять минут стали стекать к нулю.

Ева зашла в «голосование». Нашла круг со сканом Сергея и увидела под ним три голоса. Ей хотелось нажать на кнопку, но если еще двое сделают так же, то он умрет. Он был уродом, но заслуживал ли смерти? А если он совершеннодругой, но в стрессовой ситуации не справляется с эмоциями? Обороняется, нападая?

Или, наоборот, именно в таких условиях каждый показывает, кто он есть на самом деле?

Ева такое видела на прошлых играх. Вначале люди стараются быть хорошими, правильными, а потом наружу проступает вся их гниль.

Но кто она такая, чтобы судить его и тем более убивать?

Ева вышла из голосования и посмотрела на часы, безостановочно отсчитывающие секунды. Гор отошел в сторону, Алекс в гневе и бессилии бил кулаком по земле, Мила все еще хныкала, чем раздражала Еву все сильнее. Лицо Ирмы было напряженным, она с силой сжимала челюсти. Сергей продолжал орать, и так нецензурно, что Еве хотелось заткнуть уши. Она отвернулась, и ее взгляд упал на лысую девушку, спокойно срывавшую травинки и бросавшую их перед собой. Крик вновь вернул внимание Евы к Сергею. Он стоял около Рины, держал ее за руку и тряс, словно она была каким-то звякающим брелком.

– Что ты, дрянь, делала? Против меня голосовала? – вопил Сергей.

К ним тут же подбежали Глеб и Гор. Сергей отпустил Рину и с такой ненавистью посмотрел на парней, что мурашки пробежали по коже.

К Еве подошел Еся, его лицо было напряженным.

– Что делать-то? – спросила Ева.

– Успокаивать, – нервно ответил Еся.

– Как думаешь, кто уже проголосовал?

– Я видел, как Сергей нажал скан Гора.

– Что?

– Вот так. А сам надрывается, чтобы его никто не смел трогать.

– Против него уже трое. Ты голосовал? – напряглась Ева.