Книга Типографский брак, страница 52 – Галина Герасимова

Дворецкий разливался соловьем. Он вёл себя безукоризненно вежливо и показывал замок, как Алиса и просила, и, если бы она знала его чуть хуже, подумала бы, что Себастьян пытается завоевать доверие хозяйки. Увы, с теми, кому симпатизировал, он был немногословен, и улыбка едва трогала губы, а не былаприторно-вежливой.

Из чего можно было сделать единственный вывод – Себастьян обиделся. Алиса его не винила. Сама виновата, не стоило так резко осаждать его перед герцогом. Это было серьезной ошибкой, ведь дворецкий заправлял всем в замке, начиная от безопасности обитателей и заканчивая их питанием. Чтобы вкусно есть и сладко спать, с ним надо было дружить.

Помимо Себастьяна, в странной экскурсии принимал участие и Блэк. Он встретил их в гостиной и наотрез отказался уходить. Уайту, как он рассказал, стало лучше, и тот выпер его из общей комнаты. «Сопровождать госпожу – обязанность рыцаря. Не бойтесь, я не помешаю», – отрапортовал Блэк и действительно следовал за ними молчаливой тенью. Дворецкий поначалу косился на него, но быстро перестал, тем более в разговор рыцарь не вмешивался.

Лучше бы вмешался! Монотонный голос дворецкого убаюкивал, и держать глаза открытыми было всё сложнее, спасал разве что холод в галерее – в этой части замка не топили. Алиса отвернулась и незаметно зевнула.

– На следующем портрете запечатлена леди Раиса Улыбчивая с любимой собачкой, – заученно рассказывал Себастьян, остановившись перед массивной картиной с худощавой дамой, держащей на поводке гончую в шипастом ошейнике. Гончая выглядел так, будто только что выдержала схватку с драконом и вышла из нее победительницей.

– Улыбчивая? – переспросила Алиса. Тяжелый взгляд мрачной леди будто приковывал к месту.

– Леди Раиса всегда улыбалась, когда отправлялась на охоту. А охоту она любила. Однажды даже медведя завалила, – с гордостью пояснил Себастьян, будто сам присутствовало при столь знаменательном событии. Хотя почему «будто»? Мог и присутствовать. Древний вампир не старел, оберегая семью из поколения в поколение.

Алиса честно пыталась запомнить хотя бы самых важных родственников Маркуса (запоминались почему-то самые жуткие), но за четверть часа окончательно запуталась в именах и прозвищах. Марк жаловался на Безымянного? Интересно, если бы его называли Родевилльским Волком, как прапрадеда герцога, было бы лучше?

Наконец пытка историей закончилась, и из картинной галереи они перешли в крыло для прислуги. Здесь было куда оживленнее: сновали слуги, слышался смех, трещал огонь в каминах. Себастьян тоже развернулся на полную, представляя Алису местным жителям и попутно перечисляя обязанностихозяйки замка. Если он и Луизе это рассказывал во время экскурсии, неудивительно, что она предпочла сбежать к принцу. Там ее, по крайней мере, не заставляли работать!

С другой стороны, у Алисы было неоспоримое преимущество: она прекрасно знала, как устроена местная кухня, в прямом и переносном смысле. С какого бока лучше подкатить к пухленькой поварихе, обожающей готовить пирожки и не терпящей отказа от добавки (Алиса покорила ее тем, что попросила кусочек восхитительного вишневого пирога, едва вынутого из печи), сколько требуется еды на неделю или когда необходимо подновлять запасы лекарств, чтобы оборотням не было совсем худо в полнолуние. Так что уточняющих вопросов она задавала немного и, кажется, угадала с ними, потому что дворецкий перестал трещать без умолку и всё больше бросал на нее вдумчивые взгляды. Хотя молчание могло быть вынужденным: в склепе, куда Себастьян привел ее под конец, царила густая благородная тишина, и нарушать ее разговором было неловко.