Книга Плюсик в карму. Книга четвертая, страница 77 – Елена Штефан

Пашка попытался вскинуться, но Ольга крепко ущипнула его за бочину. А Семёныч продолжал увещевать.

— Олюшка, ты вспомни, как мы мечтали. Ты только вспомни! Сразу станет все просто. И про справедливость дурную мысли кончатся.

Оля нехотя отстранилась и заглянула в мудрые глаза. Как ни странно, помогло. Понять, что имел в виду старый партиец. Ну да, мечтали. Устроиться мечтали, закрепиться. Других землян найти. Помочь им, если понадобится. А чтобы помогать, нужно стабильное положение и хоть какие-то средства. Не случись стихийной мясной торговли, смогла бы Оля Серафиме помочь? Вот то-то. У Симы, между прочим, двое детей под негласной опекой. Их мало накормить, их бы еще в дом покрепче перевезти, да район получше выбрать. А потом учить и растить. Прав дядя Женя. Нужно линию свою чертить. Авторитет нарабатывать. Симпатии завоевывать. В том числе и королевские.Короли у нас ребята вменяемые. Ну мажоры, ну бесят. Зато защитить могут. Вот и неча бить себя пяткой в грудь и лить воду на мельницу заговорщиков.

Пашка старательно вслушивался в мысленный монолог тётушки и потихоньку успокаивался, принимая ее правоту. Юношеский максимализм так и подкидывал возражения разной степени разумности. Но задача поставлена — выжить и, если получится, помочь величествам. Или хотя бы не мешать. Гнусня столичная в покое, конечно, не оставит, да и фиг с ними. Два денька можно потерпеть. Командир же терпит. Это не помешало ему вежливо пригасить придурков в поединке. Да, именно так, вежливо и спокойно! Мы земляне, а не какие-то там средневековые…

Уже в дверях Семёныч окликнул Олю.

— Ты это, Олюш… На мужика своего обижаться не вздумай. Ладно? Он за королей своих по-любому встрянет. И вас за собою потянет. Ты его пожалей. Думаешь, ему сладко тебя под удар ставить? Только у него присяга уже лет сорок как, а ты только три месяца.

Оля и жалела остаток ночи. А утром господин Шенол попытался запретить им с Тырей выходить к публике. Чтобы гусей не дразнить, ага. Если бы не очередная схватка, где без Тырьки никак, он и на построение их не выпустил бы. Ух, как Оля разозлилась! Даже волноваться забыла. Хоть самой на поединок нарывайся, чтоб пары стравить! У-у, сатрап!

Ольга стояла у входа на арену, мяла в руках Тырин бант и внимательно наблюдала за боем лавэ Шенола. Заключительным боем на сегодня. Первая тройка уже отстрелялась с двумя поражениями из трех поединков. Как ни странно, лавэ заранее предвидел такой исход. О чем и поведал своей Оленьке за чисткой зубов. Более или менее победоспособным лаве считал лидера первой тройки. Двое других уже настроены на поражение. Слишком долго им внушали, что столичные их круче. Было время поверить и убедить себя в неизбежности поражения.

И теперь лавэ старательно восстанавливал вчерашнее преимущество.

Собственно говоря, поединок Ольгу волновал не особенно. И так было понятно, что мастерство Рэма вне конкуренции. Ее волновала Тырюха. Уж больно активно вела себя мелкая. Даже воля Свапа не могла удержать её на месте. Козявка то напружинивалась так, будто вот-вот сорвется в бросок. А то угрожающе припадала на передние лапы и рычала, стоило противнику Рэма лишь обозначить попытку зайти во фланг двуногому вожаку. И даже пару раз уходила в подпространство. На пару шажочков, но все же. Этого хватало, чтобы образумить чужого двуногого с опасной железной палкой и заставить нервничать нгурула-вражину. Короче, Тырсинея Ольговна старательно нарывалась.