Книга Плюсик в карму. Книга четвертая, страница 82 – Елена Штефан

Ольга сама едва сдерживалась, чтобы с головкой не нырнуть в свои очень болючие обидки. Только просьба-наказ мудрого Семеныча удерживали ее от вполне закономерной и объяснимой, но все же глупости. У нее, матери и жены, двадцать пять лет брака за спиной, между прочим. Было время научиться лавировать. Первые годы замужества только мамочкиной наукой и справлялась. Та все твердила: терпи! Хочется куснуть, а ты лизни! До такого Олю жизнь не доводила, но держать мозги включенными это наставление помогало, даже если душа полыхает. А что у Раима? Правильно Семеныч сказал: пожалей! Мужику шестой десяток, а у него всего опыта совместной жизни: маманя — королева аспидов, да пяток юных гадючек по контракту. Сцеживание яда за отдельнуюплату.

Оля скосила глаза и коснулась щеки своего лавэ вектором нежности. Скорее материнской, чем любовной. Раим не дрогнул, но из внутренней вселенной вынырнул. Ольга отчетливо это почувствовала — ее вновь видят и слышат.

— От чего я тебя отвлекла?

— Просматривал вероятности, — на автомате ответил Рэм и встрепенулся. Его взгляд Олю чуточку пугал, в нем не было привычного тепла. — Я не хотел обсуждать это до приема, чтобы не рассердиться вконец, но все же… Почему ты не выполнила приказ?

Теперь Ольга внутренне закаменела. «Не захотел спустить все на тормозах, да еще и разборки планировал отложить „на после приема“. Знает ведь, как она переживает из-за этого дурацкого раута. Так ей в добавок уготовали отправиться туда в состоянии ссоры с единственным надежным человеком, который знает всю кухню!». Опять накатила холодная злость.

Острый клин волос качнулся, на пару мгновений скрыв лицо Ольги от Раима. Почему-то ему стало неприятно. Как будто их разделило промороженное стекло.

— Какой приказ? — уточнила Ольга.

— Я велел тебе не появляться на арене!

— Не было такого приказа, — совершенно спокойно парировала Ольга и сделала движение рукой, призывая его не перебивать. — В спальне, натягивая подштанники, ты очень экспрессивно вещал, что будь хоть какая-то возможность, ты бы меня даже на построение не выпустил, чтобы не спровоцировать новую волну оскорблений, слабой и глупенькой мне. Это все.

— Этого достаточно!

— От моего командира приказов не поступало. Приказы любовников я не выполняю. Охотно выполню разумную просьбу. Конкретную просьбу, а не туманный намек, в котором меня же еще выставили никчемной дурочкой. Можно подумать, эти ублюдочные словеса меня сильно задевали. А теперь, когда я знаю, что парни под влиянием, обижаться на них — все равно, что умом скорбного дубасить. Что заставило тебя усомниться в моем здравомыслии, Раим? Это было обидно. Очень.

Керамогранитная маска на лице Шенола трескалась на глазах. Слова доходили до сознания и совсем не вписывались в уже отыгранный сценарий, который больше двух часов отравлял ему жизнь.

— Тебя, может быть, и не задевали, но парни вполне могли…

— Первая тройка? Так сильно распереживается за землянку, что утратит самоконтроль и пойдет за меня заступаться против воли короля? — сдерживатьядовитую иронию Ольга не пожелала. — И как влияет на ситуацию мое присутствие на арене? Кстати, столичные вели себя вполне в рамочках. Даже не смотрели в мою сторону, хотя могли бы и зацепить, когда мы пересекались в виварии.