Онлайн книга «Гламорама»
|
— Это я-то безнравственный? — задыхаюсь я от гнева. — Ну и дела! Кто бы мне это говорил! Ведь это ты продал фотографии со вскрытия Роберта Максвелла, ты, мерзавец! Ты раздобыл «поляроиды» с разнесенным пулей черепом гребаного Курта Кобейна! Ты напечатал снимки агонии Ривера Феникса на бульваре Сансет. Ты… — А еще я первым помог тебе прорваться на страницы печатных изданий, неблагодарный засранец. — Да, это верно, ты прав. Послушай, я вовсе не осуждаю тебя. Я хотел сказать, что я восхищаюсь тобой. — Виктор, о тебе пишут в основном благодаря мне, хотя ты ровным счетом ничего собой не представляешь. — Нет, чувак, я бы и так этого добился, все и сразу — это мой девиз, ты же знаешь… — Для того чтобы успешно сосать у кого надо, тоже требуется талант. Или, по крайней мере, некоторый шарм, которого ты лишен. — Мое последнее слово: что я могу тебе дать в обмен на эту фотографию? — А что у тебя есть? И давай короче: у меня интервью. — Ну а что, гмм, ты, типа, хочешь знать? — Правда ли, что Хлое встречается с Бакстером Пристли и что ты вовлечен в какой-то грязный сексуальный треугольник? — Блин, чувак, ничего подобного! В последний раз тебе говорю — ничего подобного! — рычу я, а затем, услышав, что Бадди недоверчиво молчит, выкрикиваю: — И я не встречаюсь со Стивеном Дорфом. — Почему Хлое так часто выходит на подиум в этом сезоне? — Ну, это простой вопрос. Потому что она выходит на подиум последний год. Это ее, так сказать, прощальный привет и все такое, — вздыхаю я с облегчением. — Почему Бакстер Пристли посещает все ее показы? Я резко выпрямляюсь и кричу в телефон: — Кто это маленькое дерьмо? — Пытаясь взять себя в руки, я меняю тон: — Эй, Бадди, а как насчет Вайноны? — Что насчет Вайноны? — Ну, она приходит на открытие клуба сегодня. — Что я могу сказать? Многообещающее начало, Виктор. О черт, у меня прямо в жопе екнуло! С кем она? — вздыхает он. — Дейв Прайнер, наследница Wrigley's, и басист из группы Falafel Mafia. — И что они делают? И где? — В отеле «Four Seasons», обсуждают, почему не оправдало ожиданий Reality Bites. — У меня снова екнуло! Я молчу, пристально глядя в окно. — Харли Томпсон, — говорю я наконец, надеясь, что он возьмет наживку. — Я уже слегка заинтригован. — Гмм, блин, Бадди… — Я осекаюсь. — Но запомни — ты этого от меня не слышал. — Я никогда не раскрываю свои источники, так что просто расскажи своему повелителю все, что ты знаешь. — Ну, короче, Харли в городе. Пауза. — Я начинаю возбуждаться. Слышно постукивание по клавиатуре компьютера, затем: — Где? — В Paramount. — Ты трогаешь меня за самые интимные места, — говорит Бадди. — Почему он не в Финиксе на съемочной площадке «Sun City 3» вместе со всеми остальными? Пауза. — Гмм, Шерри Гибсон… — Я возбуждаюсь. Я возбуждаюсь все сильнее и сильнее, Виктор. — Она… бросила его… — У меня просто торчком стоит. Продолжай. — Из-за… проблем с крэком. Его проблем. — Я вот-вот кончу. — И он, эээ, избил… Шерри. — Виктор, я кончаю! — Так что Шерри тоже пришлось уйти из «Вечеринок на пляже»… — Брызги летят во все стороны… — Потому что на ее лицо теперь просто смотреть нельзя… — Я кончаю, я кончаю, я кончаю… — И он теперь думает о том, чтобы лечь в нарколечебницу где-нибудь в Поконосских горах. [50] — О Боже, все, я кончил… — И Шерри теперь напоминает, эээ, «заплаканного енота»… — Я кончил. Ты слышишь, как я постанываю? — Ну и редкостный же ты козел, — шепчу я. — Так уж у меня на роду написано. — Бадди, я чувствую удивительную близость с тобой. — А где же его братец, Керли? — Он повесился. — Кто был на похоронах? — Джулия Робертс, Эрика Кейн, Мелисса Этеридж, Лорен Холли и, гмм, Сельма Хайек. — Разве у нее не было романа с его отцом? — Был. — Значит, он старался ей особенно на глаза не попадаться? — Так что, Бадди, фотографии больше нет? — Фотография, на которой ты и Элисон Пул, исчезла. — Для протокола, а что на ней было? — Для протокола? Тебе не стоит даже и знать. — Понимаешь, Бадди, Элисон только что потеряла роль в экранизации «Отражений», — добавил я, — чего бы это ни значило. — А означает это ровным счетом nada . Спасибо тебе, Виктор. Приехали для интервью. — Нет, это тебе спасибо, Бадди. И пожалуйста, я тебе ничего не говорил. — Я замолкаю на мгновение, затем до меня кое-что доходит, и я кричу: — Только не говори, что это я, не говори… — Положись на меня, — говорит Бадди и вешает трубку. 21
Возле «Nobu» в полдень: я заглатываю половинку таблетки ксанакс, проходя мимо запаркованного у входа лимузина, который, очевидно, доставил сюда моего отца, и ныряю внутрь — толпа администраторов с MTV, а нового управляющего интервьюирует программа утренних новостей CBS, Хелена Кристенсен, Мила Йовович и французский дизайнер обуви Кристиан Лубутен за одним столом, за другим же — Трейси Росс, Саманта Клюге, Робби Кравиц и Козима фон Бюлов, а мой папа — худой образцовый англосакс в темно-синем костюме от Ralph Lauren — сидит во второй кабинке от входа, черкая что-то в желтом блокноте, а на столе рядом с миской с суномоно [51] лежит подозрительного вида толстая папка. Два его помощника сидят в первой кабинке. Ему полагалось бы выглядеть на средний возраст, но благодаря недавней подтяжке лица и тому, что, по словам моей сестры, он с апреля принимает прозак (секрет), выглядит он в общем-то блестяще. На досуге: охота на оленей, астролог, чтобы уладить дела с планетами, сквош. Диетолог рекомендовал ему сырую рыбу, коричневый рис, темпура абсолютно исключена, но хидзики [52] — пожалуйста, ну а я сюда пришел в основном ради торо-сашими [53] , светской беседы и ненавязчивой просьбы одолжить немного наличных. Отец улыбается, сверкая зубами. |