Онлайн книга «Гламорама»
|
— Зайка, но если бы этого не делал я, это делал бы какой-нибудь больной СПИДом подонок, и тогда… — О Боже! — …мы все влипли бы по самые уши. — Заткнись! — вопит Элисон. — Немедленно заткнись! — А ты что, собралась бросить Дамьена? — У нас с Дамьеном Натчесом Россом… — Зайка, прошу тебя, не называй его полной кличкой. У человеческого существа не может быть такого имени. — Виктор, я пытаюсь тебе кое-что объяснить, а ты ведешь себя так, словно меня в упор не слышишь. — Что? — делаю я снова вид, будто сглатываю слюну. — Т-т-ты раньше была мужчиной? — Без меня, а следовательно, и без Дамьена, у тебя бы не было никакого клуба. Сколько еще раз я должна напоминать тебе об этом? — Пауза, во время которой слышно, как Элисон выдыхает дым. — И тогда у тебя не было бы ни малейшего шанса открыть тот, другой клуб, который ты собираешься открыть… — О! — …в тайне от всех нас! Мы оба молчим. Я вижу мысленным взглядом, как верхняя губа Элисон расплывается в торжествующей ухмылке. — Уж не знаю, откуда тебе в голову приходят такие мысли, Элисон. — Заткнись! Продолжать беседу с тобой я намерена, только если ты явишься в «Indochine». — Повисает пауза, которой я даже не пытаюсь воспрепятствовать. Поэтому последнее слово остается за Элисон: — Тед, не можешь ли ты набрать для меня телефон бара «Spy»? Она вешает трубку, бросая мне вызов. Мимо лимузина, запаркованного перед входом рядом с гигантской кучей черного и белого конфетти, вверх по лестнице, ведущей в «Indochine», где метрдотель Тед, водрузив на голову гигантскую шляпу-цилиндр, дает интервью программе «Meet the Press», и я спрашиваю его: «Что стряслось?», и он, не прерывая визуального контакта со съемочной группой, указывает мне пальцем кабинку на задах пустого, вымерзшего ресторана, и я следую в указанном направлении под музыку из последнего альбома Пи Джей Харви, которая доносится откуда-то из промозглых глубин. Элисон замечает меня, гасит сигарету и, прервав беседу по своему мобильному телефону Nokia 232 с Наном Кемпером, встает из-за столика (возле каждого прибора лежит по свежему номеру «Mademoiselle»), за которым она ела кекс в компании Питера Габриэля, Дэвида Лашапеля, Жанана Гарофало и Дэвида Кореша, ведя занимательную беседу об игре в лакросс и новом обезьяньем вирусе. Элисон волочет меня вглубь ресторана, заталкивает в мужской туалет и захлопывает за нами дверь. — Давай по-быстрому, — хрипло рычит она. — Как будто с тобой можно по-другому, — вздыхаю я, выплевывая жевательную резинку. Она бросается на меня, впиваясь губами в мой рот. Не успеваю я и глазом моргнуть, как она уже торопливо расстегивает свою жилетку в полоску зебры и отчаянно пытается стащить ее с себя. — В последний раз ты был со мной так холоден, — стонет она. — И все же вынуждена признать, от одного взгляда на тебя я сразу промокла. — Зайка, но мы же с тобой сегодня не виделись, — говорю я, извлекая ее груди из бежевого Wonderbra. — А как же показ коллекции Alfaro, солнышко? Она стягивает с себя синтетическую мини-юбку с оплавленными термической сваркой швами, обнажая загорелые бедра, а затем срывает белые трусики. — Зайка, сколько раз мы еще будем начинать эту тему по-новой? — спрашиваю я, расстегивая джинсы. — Меня не было на показе коллекции Alfaro. — Ты был там мимоходом, но мы успели побеседовать. Я впиваюсь ей в шею, но на середине поцелуя резко выпрямляюсь, так что мои джинсы падают на пол, и смотрю в ее обезумевшее от предвкушения секса лицо. — Ты куришь слишком много травки, зайка. — О, Виктор… Элисон в исступлении, моя рука лежит у нее между ног, я ввожу два пальца внутрь, три, она откидывает голову назад, облизывает пересохшие губы, давит на мою руку своей, сжимает бедра. — Мне бы хотелось покончить со всем этим… — С чем «этим»? — Иди сюда. Она хватает меня за член, крепко его сжимает и водит им, без презерватива, по своим влажным гениталиям. — Чувствуешь? Это реальность? — Вопреки всему я вынужден с тобой согласиться, — говорю я, вонзаясь в нее со всего размаху — так, как ей это нравится. — Но, зайка, у меня такое ощущение, что кто-то затеял крупный розыгрыш. — Солнышко, трахай меня сильней, — хрипит Элисон. — И задери рубашку: я хочу видеть твое тело. Уже после, медленно направляясь к выходу через пустынный ресторан, я хватаю недопитый «Greyhound» co стола и полощу им рот перед тем, как выплюнуть его обратно в коктейльный стакан. Пока я вытираю губы рукавом пиджака, Элисон, уже ублаготворенная, поворачивается ко мне и сообщает: — За мной весь день следили. Я резко останавливаюсь: — Что? — А то, что за мной весь день следили. Закурив сигарету, она отправляется дальше, лавируя между официантов, которые накрывают столы к вечеру. — Элисон, ты что, хочешь мне сказать, что эти гориллы ждут снаружи прямо сейчас? — Я ударяю кулаком по столу. — О черт, Элисон! Она поворачивается ко мне. — Я скинула их с хвоста в одной из кофеен Starbucks час назад. — Элисон выпускает дым и предлагает мне «Мальборо». — Я даже не представляю себе, до какой степени надо быть кретином, чтобы упустить человека в Starbucks. — В Starbucks иногда бывает полным-полно народу, зайка, — говорю я, все еще ошеломленный, но уже слегка успокоившийся, и беру предложенную сигарету. — Они меня не очень беспокоят, — говорит Элисон пренебрежительно. — Я полагаю, что занятия сексом в туалете «Indochine» позволят тебе сделать существенный перерыв, зайка. — Я хотела бы отпраздновать то, что наши тревоги по поводу небезызвестной фотографии можно считать завершенными. — Я говорил с Бадди, — сообщаю я. — Я в курсе. — Какой ужасный секрет ты вытянул на свет божий? — с восхищением спрашивает она. — Подтвердил, что Хлое сидела на игле? — Тебе лучше об этом не знать. Она обдумывает услышанное. — Ты прав. Лучше не надо. — Это ты заставила Дамьена купить новый 600-й? — На самом деле он взял его в лизинг, — роняет Элисон, — засранец. — Дамьен не засранец. — Я говорила не про него, но его тем не менее это тоже касается. — Слушай, расскажи мне, что тебе известно про Бакстера Пристли? |