Книга Дом Пламени и Магии, страница 60 – Шеррилин Кеньон

Если Наоми жаждет власти, если королева Тенмару хочет подчинять и править, то Мира хочет только одного — уничтожения.

Все годы, проведённые среди кентавров, не помогли Дэшу понять их ненависть к единорогам. Она была не просто исторической враждой. Это было нечто большее — системное, иррациональное, необъяснимое. И это пугало. Оба народа были похожи, но этого оказалось недостаточно. Кентавры считали себя выше, потому что у них человеческие торсы и, следовательно, человеческие сердца. Они полагали, что это делает их лучше, возвышает над остальными. Хотя, в конце концов, и те и другие — парнокопытные.

Мира с радостью заморила голодом и загнала в могилу больше половины заложников, которых его отец отправил во Фессалию. Дэш до сих пор не понимал, как ему удалось выжить. Только Рипер и другие Отщепенцы пережили тот кошмар. Они держались друг за друга, создавая крепкую связь, которая помогла им выстоять.

Иногда те годы казались далёким, смутным сном.

Но чаще — яркими кошмарами, не дающими ему спать.

Он знал одно: пережитое лишило их рассудка. Как и всех, кто выжил в том аду.

И дело было не только в кентаврах и единорогах. Драконы ненавидели его народ и грифонов. Нереиды сражались с русалками. Каменные люди презирали троллей. Все ненавидели людей, а люди — всех остальных. Всё это скатывалось в хаос и безумие.

Единственные, кто не держал зла, были пагосийцы. Любой, кто мог выжить в их суровом климате, был им другом. Им было всё равно, к какой расе он принадлежит.

Дэш никогда не понимал, почему никто не брал пример с Амброса и его королевства. Почему не могли просто жить в мире.

Но другие не могли забыть старые обиды.

Всё, что он мог сделать, — это охранять границы и поддерживать хрупкое равновесие между королевствами.

И молиться, чтобы войнане вспыхнула раньше, чем он уйдёт из жизни.

Вот тут-то и пригодился их страх перед ним. Все считали его безумцем и боялись перечить. Они не знали, на что он способен, что сотворит в приступе ярости. Именно этому его научила мать:

«Заставь их дрожать. Как только ты убьёшь собственного отца ради власти, они поймут, что их жизни для тебя ничего не значат».

Поэтому никто не решался перейти ему дорогу.

Конечно, он не любил драконов, но, став королём, никогда не стремился их уничтожить. Он заключил мир с Яганом и оставил их в покое.

То же самое — с Мирой. Как бы сильно он ни ненавидел эту безумную, злобную тварь, как бы ни желал насадить её голову на шест рядом со своим троном, он знал: ради их народов лучше терпеть друг друга, чем позволить миру погрузиться в хаос.

Пока она придерживалась установленных условий, он позволял ей править.

Лучше стискивать зубы от злости, чем смотреть, как дети их рас страдают и умирают в бесконечных войнах.

Но если он не вернётся домой с рогом Ренаты, всё, ради чего он трудился, окажется напрасным. Всё чего он добился канет в лета.

— Как мне найти рог моей сестры и череп её брата?

Амброс тяжело вздохнул.

— Вот в чём вопрос, Верховный Король. Единственное, что мы знаем — сюда их не привозили, но хотели, чтобы ты так думал. Вопрос в том, зачем?

Дэш не знал.

Танис скривилась.

— Не знаю, о чём вы оба думаете, но драконы не напали бы на тебя, Дэш. Конечно, отец не хотел, чтобы я искала череп брата, но я знаю, что он никогда бы не пожертвовал Дэвином. Ни за что. Даже чтобы лишить тебя жизни. Хотя он и не в восторге от твоего правления, он никогда бы не отказался от своего наследника ради мести. Я уверена, он тут ни при чём.