Книга Тайна проклятого дара, страница 147 – Наталья Русинова

А следом со стоном содрогнулся и он.

Дальнейшее Яринка помнила смутно. Кажется, она вновь плакала, уже сама не понимая отчего. А Дар собирал губами влагу с её щёк, запускал пальцы в растрёпанную косу и что-то шептал, то ли утешая, то ли лаская словами, Яринка не разбирала. Голова кружилась, звуки вязли в ушах, не доходя до рассудка.

А потом силы резко покинули её, словно по щелчку чужих пальцев, и Яринка провалилась в дрёму. Так и заснула в мужских объятиях, укутанная краем плаща.

Полтора месяца спустя

– …Эй, конопатая, хочешь, что-то скажу?

Яринка дёрнула лошадь за поводья, приказывая остановиться. Тем более они уже приехали: с левого бока возвышался новёхонький забор Евсеевых, у которых она и попросила с утра телегу с кобылкой – съездить в Коледовку.

Сквозь сомкнутые ставни в избе Маришки тускло мерцали огоньки. В вечернем воздухе разливалась прохлада. После вчерашнего дождя – уже по-настоящему осеннего, стылого, следом за которым приходили промозглые туманы, – пахло мокрыми листьями. И грибами. Леший бы их побрал.

Полтора месяца назад они также въезжали в Листвянку с Варькой и Иваном. Народ, завидя их издалека, побросал работу и столпился у околицы. Заговаривать первым никто не спешил, лишь в открытую пялились на Яринку, приехавшую мало того, что в чужой одёже, так ещё и в мужском кожухе, который впору боярскому сынку носить.

Вчерашняя Яринка под колючими взглядами толпы непременно бы съёжилась и поскорее скрылась в своём дворе. Нынешняя – лишь выше задрала подбородок.

– Чего уставились? Мой старый наряд в подземелье остался, из которого я жениха выводила. Драться с умрунами в нём было не с руки, знаете ли.

Дальше были натопленная изба, Агафья, от радости прыгавшая от печки к столу и назад, будто молодая, пироги с малиной – пышные, ароматные, с припёком. Ягодная начинка так и растекалась нежной сладостью по языку.

А к полудню повалили в гости соседи – сначала ближние, потом и дальние. Сидели смирнёхонько по краям лавки и слушали о Яринкиных приключениях внимательно, не перебивая, даже почтенные старики. Только охали, испуганно крестились и плевали через левое плечо, когда она в красках изображала, насколько страшными были вылезшие из подземелья умруны.

А ещё люди, похоже, стыдились произошедшего пару дней назад. Шутка ли – едва не изничтожили по скудоумию нынешнюю спасительницу Лесистой Балки! Поэтому и несли Яринке дары, среди которых нашлись даже ткани и шёлковые ленты.

Пуще всего радовалась им Агафья – ни у одной девицы в Листвянке и окрестностях не нашлось бы приданого, достойного такого жениха. Но капелька к капельке – и, глядишь, целая кадушка воды наберётся. Со всяким невестиным скарбом то же самое. Пять-шесть суконных свёртков, годных на тёплые портки, иметь в сундуках всяко лучше, чем один.

Нож, которымЖолка убила колдуна, бабка вымыла начисто и повесила на стену рядом с красным углом.

– С его помощью такого паскудного чернокнижника одолели, значит, тут ему самое место, – отмахивалась она от чужих упрёков. – Пущай висит, дом наш от зла защищает! На Бога надейся, а сам не плошай!

А затем потекли привычные любому деревенскому жителю дни – летняя страда да сбор урожая. Яринка, вопреки ожиданиям односельчан, не села у печи в ожидании сватов из богатейшего дома, а включилась в работу наравне со всеми. Что ей тяжёлый труд с рассвета до заката, когда от счастья и любви кровь так и кипит? Ей Богу, ещё пару-тройку злодеев одолела бы, жаль, никто на битву не зовёт!