Книга Энчантра, страница 13 – Кейли Смит

Разложившаяся роскошь. Какая трата великолепия.

На противоположной стороне фойе возвышались массивные двойные двери, зажаты между двумя мраморными колоннами. Слева — коридор, уходящий вглубь особняка, с высокими окнами вдоль стены, сквозь которые пробивался слабый свет… или, в данный момент, зимняя хмарь.На стенах висели прямоугольные холсты, накрытые серыми тканями. Женевьева подошла поближе, удивлённая тем, что кто-то стал бы прятать такое количество картин.

Только это были не картины. Под плотной тканью скрывалось зеркало, покрытое серебром.

Странно…

Справа — ещё один коридор, его левая сторона утыкана дверями, а напротив висел ряд гигантских масляных портретов в изысканных серебряных рамах. Женевьева уже собиралась поискать кого-нибудь в одной из комнат, но первый портрет привлёк её внимание и заставил остановиться.

На нём была девушка, чуть старше самой Женевьевы, с поразительно белыми волосами до талии и лёгкой прямой чёлкой, обрамлявшей лицо. Под густыми ресницами прятались абсолютно чёрные глаза — контраст настолько резкий, что бросался в глаза моментально. Как и винные губы, изогнутые так, будто она знала то, чего не знал зритель.

Она сидела в кресле с серебристым бархатом, в платье ледяного голубого цвета. А у её ног…

Женевьева дважды моргнула.

Большой снежный леопард.

Неужели… домашнее животное? — пробормотала она и перешла ко второму портрету.

Мужчина с того холста явно был родственником первой девушки. Только у него вместо белых волос были густые тёмные, почти синеватые пряди, заправленные за уши. В каждом ухе — серьги с сапфирами. А глаза… настолько светло-серые, что почти белые.

Женевьеву передёрнуло. Если я когда-то считала, что у Офи пугающий взгляд…

Он сидел в том же кресле, но без леопарда. Зато на плече — чёрная сова, чей взгляд будто следил за ней по комнате.

Прежде чем Женевьева успела рассмотреть следующий портрет, сверху раздался глухой удар. Она резко развернулась и поспешила назад, к фойе, надеясь найти лестницу наверх — и, может, хозяина дома. Или хотя бы не того грубияна с янтарными глазами.

Теперь она заметила, что массивные двери позади приоткрыты. Подойдя к ним, Женевьева распахнула створку и замерла на пороге.

Бальный зал. Такой, о котором она мечтала в своих фантазиях.

Под потолком — фрески с изображением сражений: демоны с алыми когтями разрывают оборотней в момент превращения, грёзы (Reveries) изливают радужную кровь в глотки вампиров, ангелы вырывают друг у друга крылья.

Золотые шторы обрамляли высокие окна, впуская серебряный свет на мраморный пол. Противоположную стену украшали…снова зеркала, скрытые под чехлами.

Между двумя окнами возвышались часы. Циферблат с римскими цифрами был вписан в двенадцать тёмных кругов — кроме текущего часа. Четвёрка сияла золотом.

И в самом дальнем углу она увидела именно то, что искала — парадную лестницу. Ступени вели на второй этаж, балкон огибал три стороны зала.

Женевьева направилась к ступеням, провела пальцами по перилам, оставляя чистый след в пыли, и начала подниматься. Её взгляд блуждал в тенях, в поисках хоть кого-то.

На верхней площадке она заметила движение — как дым, разлетающийся в стороны.

Резко повернув голову, она увидела лису.

— Ты.

Лиса хлестнула хвостом и юркнула за угол. Женевьева бросилась вслед, свернув налево в широкий коридор с рядом закрытых дверей. Темнота сгущалась, и либо лиса умело слилась с тенями… либо исчезла.