Книга Нок-Сити, страница 84 – Пенн Кэссиди

Первобытная потребность наполняла меня, поджигая саму кожу. Он отпустил мои запястья, и я подумала, что могла бы воспользоваться этим шансом и сбежать. Я могла бы вырваться и вырубить его, но все еще не была полностью уверена, сколько силы потребуется, чтобы вывести из строя чистокровного вампира. Вместо этого я взяла то, что мне было нужно. Я позволила себе побаловать себя всем, чего жаждало мое тело. Я поцеловала его сильнее, до такой степени, что почувствовала вкус крови во рту. Его кровь. Он был слаще шоколада и наполнял мои вены энергией. Мне нужно было больше.

Оторвав мое лицо от себя, он запрокинул голову, чтобы посмотреть мне прямо в глаза, тяжело и учащенно дыша, его глаза покраснели и остекленели от вожделения. Его клыки впились в губу, и струйка крови, либо моей, либо его, вытекла из уголка его рта. Это зрелище заставило меня жаждать большего.

— Ты не знаешь, о чем просишь, маленькая дампирша, — прохрипел он с глубокимакцентом.

— Не указывай мне, чего я хочу, вампир.

— Ты хочешь, чтобы тебя трахнули? — Спросил он, мрачно ухмыляясь. — В своей тюремной камере? Потому что я могу сделать это прямо здесь и сейчас, и ни о чем не пожалею. — Его ладонь пробежалась по внутренней стороне моей руки, удлиненный ноготь провел тонкую линию по моей жемчужной коже. Я наблюдала, как из разреза начали стекать маленькие малиновые капельки. Было совсем не больно.

— Ты бы трахнул своего пленника? — Спросила я, склонив голову набок. — А что бы сказал по этому поводу Атлас? — Я дразнила его и чувствовала, как напрягаются его мышцы.

— Атлас мне не указывает, девочка. Тебе нужно знать это, прежде чем мы пойдем дальше. Ваши люди могут преклоняться перед своими лидерами, но вампиры берут то, что хотят.

— И чего же ты хочешь, Меррик? — Я практически промурлыкала его имя и с болезненным удовлетворением наблюдала, как его глаза стали чуть темнее.

При звуке его имени на его лице появилось выражение, которое я могла бы описать только как древний и дикий голод. На мгновение мне показалось, что я мельком увидела, кем он был на самом деле. Я знала, что он был стар. Старше этого города, возможно, старше этой страны. Я знала, что он видел вещи, которые я даже представить себе не могла. Он, вероятно, участвовал в войнах, о которых я только читала, и трахал бесчисленное количество женщин за свою жизнь. Но я видела все это лишь долю секунды, прежде чем этот голод заставил моего бывшего телохранителя потерять контроль.

В мгновение ока меня подняли с пола и прижали к обитой войлоком стене. Воздух со свистом вырвался из моей груди, но у меня не было времени произнести ни слова, прежде чем его губы снова коснулись моих. Мои руки скользнули в его теперь распущенные бронзовые волосы, которые спутанными волнами ниспадали на плечи. Затем я опустила когти ниже, разрывая его толстовку, слыша, как ткань рвется под напором моей новой силы. За считанные секунды он остался без футболки, и я пожалела, что у меня нет времени должным образом оценить его, рассмотреть каждую деталь скульптурного тела. Я чувствовала это под подушечками своих пальцев, и мне захотелось провести языком по каждому дюйму.

Когда мои ногти удлинились и я почувствовала, как стучат зубы, я провела по передней части его груди к твердомуживоту, вызвав глубокое рычание. Он двигался быстрее, чем я могла уследить, ударяя меня запястьями о стену. Я услышала щелчок, и вскоре обе руки были над головой и снова прикованы к стене. Я согнула запястье и поняла, что, если бы я действительно захотела, то могла бы освободиться от наручников. Они больше не могли удерживать меня здесь, и я думаю, он знал это. Но я улыбнулась, когда он отступил назад, глядя на меня глазами, такими же темными, как моя душа.