Книга Теория гибрида, страница 14 – Пенн Кэссиди

— Mon cher (с фр. Моя дорогая), — раздался глубокий голос, прервавший мои быстро вращающиеся мысли.

Фауст отодвинулся в сторону, отпуская мое лицо. Бастиан сел в изножье кровати, прижимая мои ноги к матрасу, хотя убрал большую часть давления. На самом деле в этом не было необходимости, поскольку магия удерживала меня на месте. Под его ладонями я почувствовала покалывающее тепло, которого мне внезапно захотелось больше.

— Что ты помнишь? — Его фиалковые глаза изучали мои. — Ты помнишь что-нибудь из того, что произошло в посольстве?

— Я… — Я напряженно думала, нахмурившись, пока мой разум пытался найти образы. Я пробиралась сквозь то, что было реальным, а что нет, пытаясь снова собрать кусочки воедино.

В посольстве никого не было. Бар с Фаустом… Я взглянула на него, вспоминая ощущение, когда его губы яростно впились в мои, и как я оттолкнула его, сказав, чтобы он никогда больше не прикасался ко мне. Его слова были язвительными, ранившими меня до глубины души, и все же он был здесь.

— Бомба, — прошептала я, когда на меня нахлынули воспоминания. Той ночью, когда мы с Атласом лежали на кровати в моей комнате в посольстве. Мы расслаблялись, пока я слушала его разговор. Я была так зла на Фауста, что нашла утешение в губах Атласа. Но потом…

— Шон! — Внезапно я снова попыталась сесть, потянув за магию, обвившую мои запястья. Я зашипела, отчаянно пытаясь освободиться. — Где мой брат?! — Потребовала я ответа.

Я вспомнила… Я вспомнила камеру, клетки, моего брата. Я вспомнила, как тащила его, такого хрупкого и сломленного, из той холодной цементной комнаты. Но он был жив. Он был жив, и я должна была добраться до него прямо сейчас.

— Хватай ее, — рявкнул Фауст. Он сделал выпад, прижимая мои плечи к матрасу, но я сопротивлялась. Бастиан снова схватил меня за ноги,и это теплое покалывающее ощущение переместилось к моим бедрам, медленно распространяясь по всему туловищу, продвигаясь к верхней части тела.

— Что ты со мной делаешь?! — Я зашипела. Мои клыки пульсировали от потребности отбиться от него и прокусить себе путь к освобождению. Мне нужно было вцепиться в него, разорвать на части и убраться из этой комнаты. Кожа вокруг моих глаз натянулась, мое существо просвечивало насквозь. — Мне нужно пойти к нему, ты, блядь, не понимаешь? Я должна увидеть своего брата!

— Calmez-vous, calmez-vous (с фр. успокойся, успокойся), — ворковал Бастиан, успокаивающе поглаживая мою икру, — пока ты не поранилась. — Его фиалковые глаза ярко сияли от беспокойства.

— Убирайся из моей головы, Бастиан, — выплюнула я. Я чувствовала, как он копается там, манипулируя моими эмоциями, чтобы подчинить монстра.

— Я не в твоей голове, mon cher, — спокойно сказал он. — Прямо сейчас, похоже, это не очень приятное место для пребывания.

На мгновение замерев, я уставилась на чернокнижника, который все еще не убрал от меня своих рук с магией. Что бы он ни делал, это, по-видимому, сработало, потому что мое сердцебиение начало замедляться, и паника начала спадать.

— Вот она, — сказал он, и кривая улыбка тронула его полные губы. — Вернись ко мне, красавица.

Фауст появился в поле моего зрения, полностью закрыв Бастиана. Он уперся своими толстыми, покрытыми татуировками руками по обе стороны от меня, приблизив свое лицо к моему. Я часто задавалась вопросом, удосужится ли кто-нибудь когда-нибудь научить этого человека, что такое личное пространство.