Книга Одинокий. Злой. Мой, страница 109 – Татьяна Новикова, Екатерина Вострова

Так сказать, надышаться перед смертью.

Тяжелее всего было понимать, что история с Платоном закончилась вот так. Предсказуемо, но почему-то мне становилось до безумия грустно, когда я думала об орке, что вскружил мне голову, а затем попросту выгнал взашей. Вроде бы это ожидаемо, логично. Ну чего ты ждала, дурында? Что станешь хозяйкой этого особняка, займешь место в сердце его пленника?

А все равно до тошноты плохо, и хотелось выть белугой,проклинать себя за доверчивость. Я вспоминала наши разговоры, в которых видела так много тайного смысла. Наши случайные касания, вполне неслучайные поцелуи. Все то, что впиталось в меня, сделало мягче. Ослабило броню.

Как будто другая жизнь. Как будто я прожила ее и вернулась туда, откуда начала: бега, страх быть пойманной, ужас от неопределенности.

Куда деваться?

Меня привлек указатель, показывающий, что невдалеке находится главный вокзал города.

А что, если уехать куда подальше?! Денег не было, но я напоследок забрала парочку побрякушек из дома Платона. Не особо ценных, и, конечно, я не гордилась своим поступком. Но жить захочешь – и не на такое пойдешь. Будем считать, что это компенсация морального ущерба.

Я стояла на вокзале и долго изучала электронное табло. Поезда ездили в самые разные направления, я могла бы через несколько дней оказаться на другом конце страны. Засесть в любом мелком городке, куда Нику не добрался бы никогда и ни за что.

Только вот билет без паспорта мне не продадут – а паспорта у меня не имелось. К сожалению, Альбеску своим пленникам его не выдавал. Бежала я от него налегке, без каких-либо документов.

Я осмотрелась по сторонам. Невдалеке от касс, обложенная сумками, стояла женщина лет сорока. Совершенно неприметная внешность, таких женщин – тысячи. Не местная, потому что испуганно стреляла глазами то налево, то направо и постоянно глядела на информационное табло в ожидании поезда, сверяясь с билетом, лежащим в середине паспорта. Затем она убирала паспорт обратно в сумку, вздыхала, вновь поглядывала на табло.

– Миша, Катя, не бегайте! – крикнула женщина, и двое детей-погодок, носящихся вокруг нее кругами, на секунду застыли.

– Ма-а-а-а, а кушать есть? – спросила капризно девочка.

– Пи-и-и-ить, – захныкал мальчонка.

Мать с причитаниями потянулась к необъятному баулу и начала вытряхивать его в поисках требуемого. При этом сумку с паспортом она отложила на соседнее сиденье, даже позабыв закрыть.

Легкая добыча.

– Сок хотите? Воду? Яблочко? – перечисляла она, доставая из баула то одно, то второе, а дети мотали головами. – Курочку с гречкой? Будете? Или в поезде уже поедим?

Мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы склониться над рядом сидений, выхватить так удобно торчащий паспорт вместе с билетом, а затем драпануть, пока не засекли.

Поменяю внешность, стану этой женщиной, и все.

Куда она едет?

Мельком глянула на билет – южная часть страны. Достаточно далеко отсюда (почти два дня езды), плацкартное место. Неплохой улов. Конечно, два дня я не проеду, действия зелья не хватит. Но к вечеру буду в другом городе, далеко отсюда. Выйду. Затеряюсь.

Билетов на детей в паспорте не оказалось – оно и к лучшему. Пусть женщина думает, что потеряла только свой. Пойдет искать, заявит в полицию или еще куда. Пока суд да дело, пока суета, паника – я уже буду далеко. На поезд без билета и паспорта ее все равно не пустят, даже на перрон не дадут пройти. Сейчас с этим строго, пропуск только по штрих-коду от билета.