Книга Бывший. Злой. Зеленый, страница 89 – Татьяна Новикова, Екатерина Вострова

Мужчина подошел ко мне сзади, осторожно положил руку на талию, словно боялся, что я в любой момент могу оттолкнуть его.

– Я все думала, почему же Платон не хочет жить. Что гложет его? – Я повернулась, оказываясь в объятиях у Златона.

– И что? – он спросил хрипло, прерывисто. Словно речь сейчас шла онем самом.

– Это Адалин, понимаешь? Я думаю, он раскаивается за то, что сделал с ней, переживает, что из-за него она впала в кому. И это «зеркало» для очистки сознания он заказывал, чтобы спасти ее. – Я говорила с каждым словом все быстрее и быстрее, словно бы боялась не успеть выговориться, не успеть произнести мысль, пока она не пропадет. – Раскаяние – очень сильная эмоция, настолько, что оно может запереть разум, заставить его заново переживать одни и те же травмирующие воспоминания.

– То есть ты думаешь, что Платон не приходит в себя из-за чувства вины? – Златон облизал пересохшие губы, приковав к ним мой взгляд.

– Адалин любила его. Возможно, он ее тоже, – мой голос дрогнул, в нем послышалась горечь. Говорила я про одного брата, а думала в этот момент о другом. – Кто знает, может, он не видит смысла жить без нее?

Между нами повисло молчание. Рука Златона все еще была на моей талии, я почувствовала, как он попытался притянуть меня к себе…

– Но Адалин жива! – выпалила я, выворачиваясь из его объятия, чтобы избежать поцелуя. Сердце билось как сумасшедшее. – Значит, мне надо залезть в голову Платона и сказать ему об этом. Он очнется и применит на ней свое зеркало. Приведет в порядок ее голову, она перестанет желать мстить всем подряд, и они снова будут вместе.

Я больше буду не нужна Златону, он разберется с Виктором. Мы расстанемся навсегда. Идеальный план.

– Счастливый конец, – прокомментировал орк.

– Да, именно. Все будет хорошо. – Я действительно верила в то, что говорила.

– Так чего же мы ждем? Поехали к Платону.

По зданию лаборатории мы погуляли еще совсем недолго и в скором времени покинули эту негостеприимную местность. Впечатлений для того, чтобы лучше ориентироваться в воспоминаниях, мне хватило с головой, так что я была уверена: хватит одного сеанса, чтобы помочь брату Злата.

Отец всегда говорил – сложнее всего при блуждании в чужом сознании понять, что искать. Он сам, по крайней мере, часто прибегал к помощи беса. Виктор с помощью своего дара разнюхивал гадкие секреты, а отец, воздействуя через них, выворачивал сознания людей и нелюдей так, что те потом служили ему.

Обратно мы ехали втроем. Алексей остался в лаборатории, Альберт, видимо, переместился в другое тело (интересно, как это происходит?), а за руль сел Александр. Златон же уселся на заднеесиденье рядом со мной.

– А, раз ты сюда, я тогда сяду вперед? А то меня укачивает, – соврала я непонятно зачем.

Злат кивнул, но во взгляде читалось явное непонимание. Почти мальчишеская обида. Он всё-таки был давно уже не юным наивным пацаном, а потому умел догадываться, что девушка по какой-то причине пытается избежать его общества. Задавать лишние вопросы при близнеце он не стал, только показательно отвернулся к окну и всю дорогу до «Цербера» провел в отрешении, изредка набирая сообщения в телефоне и отзваниваясь кому-то в офисе по рабочим вопросам.

Меня мотало из стороны в сторону, в моральном плане, конечно. Кидало от желания прижаться к Златону, целовать его до исступления – к нежеланию вообще что-либо продолжать. Ведь исход заранее понятен. И мне не хотелось давать себе хоть малейшую надежду на чудо. Лучше уж отдалиться прямо сейчас, чем плакать потом ночами.