Онлайн книга «Проклятие главы рода»
|
— Думаешь, я буду просить о пощаде? — Она медленно опустилась на диван. Усталость навалилась с новой силой, да и действие зелья кончалось. В голове шумело. Она шла всё это время на чистом упрямстве, и сейчас силы покидали ее. — Убивай. — Вообще-то в этот момент ты должна меня спросить: «А как же моя дочь?».Ты что, вообще о ней не думаешь? А если я и ей голову оторву? Я же чокнутый псих, забыла? — разозлился Нику, вскочив со стула, так что тот закрутился сначала волчком, а затем рухнул на пол. Нику, испугавшись громкого звука, округлил глаза и тут же подскочил к люльке, начав качать ее и тихо напевать какую-то ужасную по смыслу песенку на распевный мотив: — Сдохнут рыбки, сдохнут птички, сдохнут кошки и щенки… Если будешь громко плакать, то потом сдохнешь и ты… — Маленькой песенка, кажется, не понравилась, потому что, судя по звукам из люльки, она грозилась вот-вот разразиться самым настоящим ревом. — Нет, нет, не сдохнешь, я пошутил… — тут же пошел на попятную Нику. — Тшшш…. Медея пожала плечами. Стал бы вампир кормить ребенка, укачивать, если бы хотел оторвать голову? А даже если Нику её убьет — и что? Это будет хотя бы быстро. Гораздо лучше, чем стать пленницей других древних. С них станется мучить её за материнские грехи. Ну и за то, что она вестница их смерти. Маленькая вновь затихла, и Нику на носочках попятился от ее люльки. — Кажется, гроза миновала, — облегченно прошептал он и, театрально выдохнув, снова повернулся к Медее и пафосно произнес: — А теперь ты должна умолять меня, чтобы я спас ее жизнь. В очередь, чтобы убить тебя, встали все кому не лень! Думаешь, они пожалеют ребенка? Ну же, давай, умоляй! Он вскинул подбородок, приняв величественную позу. Если, конечно, вообще предположить, что в лосинах, розовой рубашке и с нарисованными слезами на лице можно выглядеть величественно. Тем временем мысли, вяло текущие в голове Медеи, крутились вокруг того, что произошло за последние несколько лет. Филипп, их совместная жизнь, потом записка, Серп, Паук, гуттаперчевый акробат из цирка. Как же Альбеску сказал ей тогда? «…сейчас я готов принять под свою защиту две жизни. Но придёт время, и тебе придется хорошенько постараться, чтобы упросить меня взять хотя бы одну…» Смерть Филиппа, ранки от вампирских зубов у него на шее, Дорин, не понимающий, о ком из Сигнус она говорит… Пазл из разрозненных картинок вдруг сложился в единое целое, и Медея пораженно произнесла: — Так это был твой план? С самого начала? Это ты прислал записку, это ты убил Филиппа… — Голос надломился, она открывала и закрывала рот, но больше ничего не могла сказать. Первым порывом было заколоть Нику кинжалом илиумереть в попытке это сделать. «Против меня ты больше биться не будешь, поняла?.. Никогда не пытайся мне навредить», — прозвучал в голове голос Альбеску, и тело моментально обмякло. По левой щеке потекло что-то теплое. Слеза? — Ты использовал меня, чтобы отомстить братьям. — Наконец-то картинка стала полной. Он не просто воспользовался ее жаждой мести. Он — причина того, что она решила отомстить. Он тот, кто отнял единственного дорогого ей мужчину. — Я? Да за кого ты меня принимаешь?! — оскорбленно воскликнул древний. — Это всё и без меня бы случилось. Я лишь немного ускорил события. Он поджал губы и бросил взгляд в сторону люльки, а потом наклонился к ней с широкими, горящими безумием глазами и зашептал, будто бы боялся, что ребенок их услышит: |