Книга Змеиные боги, страница 72 – Лизавета Мягчило

Балансируя на одной ноге, второйон скинул с лавки сменную одежду и недочитанную книгу, аккуратно опустил Смоль на протертый тонкий матрас, ревностно убрал слипшиеся влажные пряди с лица. Тонкая рука касалась пола кончиками подушечек, и он бережно поднял ее на голый живот.

Вернулся Щек, накинул на нее влажную холодную простынь, ручейки колодезной воды заскользили по коже. И Катя впервые за долгие минуты зашевелилась – дернулась, протестующе дрогнули губы, а лоб разрезала морщина. Ресницы затрепетали, но уже через мгновение она шумно всхлипнула и снова обмякла.

Осознание произошедшего медленно доползало до разума, за спиной громким шепотом переговаривались Одоевский с Гавриловой – она не верила, он клялся. Когда ее взгляд наткнулся на мрачного задумчивого Елизарова, Надя побледнела, вцепилась в край Павловой куртки пальцами.

Если существовали ведьмы, то отчего нечисти не существовать? После Чернавы Саше во все верилось. Это тяжелыми валунами уходило на дно сознания, но оно было. Понимание – в Козьих Кочах соблюдали свои правила не зря. Было здесь что-то темное, нескладное и непривычное для их понимания. То, что местные считали обыденностью, для них казалось настоящим кошмаром. Живым и липким.

Рядом опустился Щек, наклонился к Кате и принюхался, вызывая брезгливое недоумение. Ненормально светло-карие глаза заскользили внимательным взглядом по предплечью, поднялись к плечу, и он щурился, вглядываясь в бордовую кожу. Верно, на месте вывиха были волдыри от ожога, сам Саша приметил их еще в бане, когда под чужими руками хрустел вправляемый Катин сустав.

– Нужно позвать ведьму, на плече ожог, руку я вправил, но шрам может остаться.

– Что тебе до ее шрамов? – Голос Бестужева был пропитан едким ядом. Одна мысль о том, чтобы подпустить ту грязную суку к бессознательной Смоль, вызывала чувство едкой гадливости. – У нас есть лекарства, не хватало пускать сюда не пойми кого, чтобы она сделала что? Пошептала, поскакала?

– Тебе виднее, на что она способна. – Деревенский урод хитро прищурил глаза, от улыбки появились ямки на щеках. Саша интуитивно дернулся вперед, желание ударить скрутило внутренности, но тело Елизарова ловко вклинилось между ними, он бесцеремонно заерзал, устраиваясь удобнее.

– Так, мальчики, брейк. С меня на сегодня хватит потрясений. Что это было? – Он махнул рукой себе за спину и передернулся.За печью зашуршало, заставляя вздрогнуть и Славика, и Сашу. Только Щек усмехнулся, наблюдая, как гордо вышагивал вдоль стены сливающийся с темнотой кот, держа в зубах толстую мышь. Заметив столь пристальное внимание, он удивленно моргнул, муркнул, не разжимая зубов, и торопливо засеменил к двери. Наверняка боялся, что голодные после долгого дня соседи отберут добычу. Голос Щека разбил тишину тяжелым словом.

– Банник.

– Но этого быть не может, какой банник? Дальше что? Домовой и кикиморы? Ведьмы? – Елизаров не хотел верить, не мог. Тупо тряс головой, нервно чесал затылок. Остекленевший взгляд был не здесь, рассматривал страшное существо в бане. Бестужев мог поклясться, что в парилку тот больше не сунется, предпочтет мыться в ледяном озере у входа в деревню. Самому ему до сих пор было жутко.

– Ты у друга спроси про ведьм, за остальное уже я поручусь.

Щек мягко рассмеялся, когда Бестужев прищурился.