Книга Ужасно богатый вампир, страница 197 – Женева Ли

– Да, – ответил он нерешительно. – Но, Джулиан, будь осторожен.

– Буду, – произнес я натянуто.

– Эта история с парой… – Он нервно взглянул на меня. – Ты не можешь ожидать, что семья примет это. Ты же знаешь, что они этого не примут, особенно если связь не…

– Спасибо за заботу, – перебил я его и открыл дверцу машины.

Проходившая мимо парочка уставилась на мою окровавленную одежду. Мне нужно было зайти внутрь, чтобы привести себя в порядок, прежде чем идти к ней. Последнее, что было нужно Тее, – видеть напоминания о сегодняшнем вечере или доказательства насилия, с которым я столкнулся, когда мы расстались.

– Джулиан, – окликнул меня Бенедикт, и я наклонился к окну. – Она действительно того стоит?

Я оглянулся на теплый свет за окном и уловил в воздухе слабые звуки виолончели.

– Стоит, – решительно заявил я и хлопнул дверцей.

Даже виолончель не могла успокоить мои мысли. Я сидела в балетной студии, и что-то в этом месте напоминало мне о репетициях с оркестром или о том, как я тайком наблюдала за Оливией во время занятий. Сейчас это было единственное место, где я чувствовала себя как дома больше, чем в Париже.

Как только Себастьян привел меня сюда, я переоделась в шелковый халат, принесла в комнату скамеечку для ног и начала играть. Берлиоз позаботился о том, чтобы инструмент прибыл в идеальном состоянии, и я была благодарна ему за такое внимание к деталям.

Я надеялась, что он пережил нападение.

Смычок удобно лежал в моих руках, и я исполняла одну за другой все пьесы, которые когда-либо знала наизусть. Мои босые ноги ощущали холод деревянного пола, но я не обращала на это внимания. Злость на Джулиана все еще бурлила внутри меня, но даже она не могла отвлечь меня от главной цели – вырваться из этой тюрьмы ожидания.

Раньше музыка могла унести меня в далекие места и времена. Но сегодня вечером мои мысли и сердце были сосредоточены на Джулиане, где бы он ни находился. Заверения Себастьяна в том, что он может постоять за себя, лишь напоминали мне, что тот, которого я люблю, сражается с людьми, желающими ему смерти. Что, если они заберут его у меня?

Что, если они отнимут у меня мою истинную пару?

Невольно я начала играть Шуберта – пьесу, которую исполняла в тот вечер, когда встретила Джулиана. «Смерть и девушка». Этого было почти достаточно, чтобы на моем лице появилась легкая улыбка. Закрыв глаза, я позволила паническим нотам музыки отразить смятение, бушующее во мне. Это было нечто среднее между печальной тоской и страхом, что-то похожее на погоню. Я следовала за ритмом, мое сердце поднималось и опускалось в такт музыке.

Когда начался «анданте кон мото», слезы обожгли мне глаза. Я отказалась их открывать. Я отказывалась плакать до тех пор, пока…

Джулиан нежно положил руку мне на плечо и прошептал:

– Не останавливайся.

Я была так погружена в свои мысли и музыку, что не услышала, как открылась дверь. Я сделала, как он просил. Я продолжала играть, а он опустился на колени позади меня и прижался лбом к моему плечу. Я посмотрела на себя в зеркало сквозь мокрые ресницы. Он снял смокинг, и его волосы были мокрыми, как будто он только что принял душ. И тут до меня дошло, почему онзахотел немедленно принять ванну. Мой смычок на мгновение соскользнул, пронзив воздух пропущенной нотой. Джулиан не шелохнулся. Я продолжила играть. У него был такой вид, словно он молился. Мог ли он?