Книга Ужасно богатый вампир, страница 82 – Женева Ли

Когда мы оторвались друг от друга, она мечтательно улыбнулась мне, а затем скользнула ко входу, предназначенному для сопровождающих смертных.

Вампир-мужчина у двери прочистил горло и отступил в сторону, пропуская меня в другое крыло дома.

Я направился в нужном направлении, с каждой секундой все больше раздражаясь на него.

– Доволен собой даже в этот…

Он задохнулся, когда я схватил егоза горло и швырнул на оштукатуренный фасад.

– Попробуй еще раз командовать мной, и я вырву твое сердце из груди и скормлю его тебе.

С этими словами я помог ему подняться на ноги.

Он легко взял себя в руки и придал своему лицу бесстрастное выражение.

– Конечно.

Он хотел сказать что-то еще. Я почувствовал это. Но какие бы приказы ни отдавала моя мать, они не выходили за рамки ее конкретных требований. Он не осмелился бы открыто говорить со мной ни о чем другом. Что бы старик ни подслушал из нашего разговора с Теей, это, вероятно, позволило ему выбирать из нескольких вариантов. Ни один из них меня не интересовал. Но даже вынужденные слуги имели свойство сплетничать, так что я надеялся, что моя угроза удержит его от необдуманного желания поболтать о моей личной жизни с кем-либо.

В конце девятнадцатого века, еще до того, как один вид наркотиков стал популярен среди людей, к дому моих родителей в Сан-Франциско была пристроена курильня. Вампиры и шумеры открыли этот наркотик примерно в одно и то же время, и именно они были ответственны за появление курилень в городах по всему миру. Они сами по себе обеспечивали приток свежей крови. Люди охотно посещали ее, а вампиры наслаждались изысканным ужином из насыщенной, пропитанной опиоидами крови.

Однако вскоре ситуация изменилась. Это было ужасное время, когда люди использовали наркотик и его способность вызывать сильную зависимость для того, чтобы очернять меньшинства и рабочий класс. Кто бы мог подумать, что курильни были изобретением вампиров? Совет вмешался и запретил вход людей и хранителей в заведения для употребления этого вида наркотика. Осталось всего несколько открытых заведений, хотя у всех богатейших семей располагался хотя бы один на их территории.

Наш притон был копией притонов Венеции. Мой отец ездил туда, когда строилось поместье. Он был совсем не похож на курильню в глухих переулках, которые в основном использовались для заманивания людей. Само заведение скорее можно было бы назвать салоном, поскольку оно занимало почти четверть первого этажа. Сегодня вечером в нем было полно народу. Вампирские семьи толпились здесь, почти не оставляя места для движения. Никто не хотел остаться в стороне от оргии, устроенной Сабиной Руссо.

Изящные двухметровые стеклянные люстры свисали с шестиметрового потолка. Каждая из нихбыла вручную выдута миланскими мастерами и напоминала языки пламени, пылающие над головами гостей. Венецианские шелка покрывали подушки, разбросанные по антикварным столикам, которые кто-то отыскал в Париже. На большинстве из них лежали трубки для курения – экстравагантный подарок на вечеринке. Судя по остекленевшим глазам некоторых вампиров, мимо которых я проходил, большинство из них уже побаловали себя. В порыве ностальгии мой отец купил римские обеденные диваны, и большинство из них уже облюбовали парочки.

Официально вечеринка еще не началась, но оргия уже была в самом разгаре. На этих мероприятиях было принято, чтобы подходящие друг другу хранители и вампиры кормились и предавались плотским утехам. Тем, за кого уже поручились, не было необходимости ждать. А те, кто не имел на это права, были более чем счастливы развлечься друг с другом.