Книга Ужасно богатый вампир, страница 98 – Женева Ли

Мои клыки не втягивались с тех пор, как мы прибыли сюда. Яд был естественным побочным продуктом этого процесса, поэтому, когда я поцеловал ее…

– Черт, – пробормотал я, когда понял, что нечаянно натворил. – Отпусти меня.

– Ты уверен? – спросил он. – Я не хочу, чтобы мне оторвали голову. Это была долгая ночь.

– Да, – согласился я с мрачным видом.

Беллами ослабил хватку. К тому времени, как я поднялся на ноги и отряхнулся, он уже был по другую сторону крыши. Вот как он среагировал, доверившись моему слову. Не то чтобы я винил его. Жажда крови – вещь непостоянная.

– Ей понадобится…

– Знаю, – прервал я его. Я не хотел, чтобы все произошло именно так. Но я не оставил себе выбора. Я собирался вернуться к вопросу о том, смогу ли я сохранять самообладание рядом с ней после этого.

Беллами держался на заднем плане, пока я пробирался к Тее. Он не хотел вставать у меня на пути, но заботился о том, чтобы я поступил правильно. Я был у него в долгу. Большую часть времени.

Тея свернулась калачиком, подтянув колени к подбородку и распахнув юбку. Она посмотрела на меня округлившимися глазами. Ее голос был таким тихим, что ночь почти унесла его прочь, когда она спросила:

– Что со мной не так?

В этот момент я ненавидел себя, пытаясь найти самый простой ответ. Я оставил ее здесь, чтобы она столкнулась с этим в одиночку.

– Когда я поцеловал тебя, ты почувствовала вкус моего яда, – объяснил я, присаживаясь рядом с ней. Я на мгновение замер, размышляя, имею лия право прикасаться к ней, прежде чем склониться над ее телом. Только она вправе принять такое решение.

Тея потянулась ко мне, и я не колебался. Подхватив ее на руки, я прижал к себе ее дрожащее тельце.

Мы простояли так некоторое время, прежде чем она спросила:

– Ты меня отравил?

– Нет, – сказал я с невеселым смешком. – Яд действует иначе. Я объясню это позже, но прямо сейчас мне нужно помочь тебе выбросить произошедшее из головы.

Крепко прижимая ее к себе, я встал и направился к двери. Беллами бросился вперед и открыл ее.

– Когда ты успел стать джентльменом? – спросил я, проходя мимо него. – Время меняет людей.

Это был урок, который мы оба усвоили слишком хорошо.

– Я должен тебе выпивку. Спасибо, – сказал я, кивнув в знак признательности.

– Это был не…

– Нет, правда, – перебил я его. – Но я лучше присмотрю за ней.

Он тихо рассмеялся, бросив на меня сочувственный взгляд.

– Наслаждайся.

Я выдавил из себя мрачную улыбку и направился в спальню, которую мама велела выделить для меня, надеясь, что мне не придется отпугивать гостей. Я нес Тею по коридору мимо десятков картин Пикассо, Рембрандта и Вермеера, написанных маслом в рамках. Эти картины воспринимались как знак приветствия, жест, призванный заставить меня чувствовать себя как дома. Она знала, как я люблю искусство. Но к тому времени, как они построили этот дом, у меня уже было собственное жилье. Я никогда здесь не жил. И даже не мог вспомнить, как ночевал здесь, не считая тех нескольких раз, когда приходил сюда на вечеринки, и обычно тогда я был слишком одурманен предложенными удовольствиями, чтобы хоть что-то вспомнить. После землетрясения у меня появилось собственное жилье в городе.

– Куда мы направляемся? – пробормотала Тея, когда мы вошли в темную комнату. Я с облегчением обнаружил, что она пуста.