Онлайн книга «По стопам Господа»
|
– Как вы охарактеризовали бы эти отношения? – Он был моим другом. – Вы встречались с ним и общались вне рабочих помещений проекта? Ответив «да», я признаюсь в грубом нарушении правил безопасности, придерживаться которых я когда-то обязался своей подписью. Но Гели наверняка имеет в виду видеозапись наших с Филдингом встреч. – Да, – сказал я. – Это большое нарушение. Я театрально закатил глаза. – Подайте на меня в суд. – Не ерничайте. Нам ничего не стоит посадить вас в тюрьму. Ах ты черт! Но что мне остается, кроме как отшучиваться? – Ну, если меня упрячут в кутузку, здешним тайнам точно ничего грозить не будет. Гели что-то поправила в своих золотых волосах. Словно ястреб охорашивается. – Профессор, ведя себя столь легкомысленно, вы можете потерять свое место. – А-а, теперь дошло, зачем вы явились. Меня уволить. Улыбка скользнула по губам Гели. – Давайте не будем драматизировать ситуацию. Я просто пытаюсь побольше узнать о Филдинге. – А зачем? Он мертв. Скончался. Его больше нет с нами. – Что вы с ним обсуждали во внерабочее время? – Футбол. – Футбол? – Да, Филдинг был заядлый болельщик. Фанат английской команды «Арсенал». Надоел мне этими разговорами до смерти, но общаться с ним мне нравилось. – Вы скрываете правду. – С чего вы взяли? – Вы на пару с профессором Филдингом боролись за прекращение проекта. – Неправильная формулировка. У меня были кое-какие этические возражения против одной из сторон проекта. У Филдинга были возражения другого порядка. – Он хотел остановить работы над проектом! – Лишь до тех пор, пока не будет выяснена причина неврологических побочных действий супертомографии. – Он обсуждал эти побочные эффекты с кем-либо, кому доступ к информации «Тринити» не разрешен? – Понятия не имею. – Со своей женой, к примеру? Я старался, чтобы ни один мускул на моем лице не выдал меня. – В высшей степени сомневаюсь. Гели многозначительно поиграла бровями. – Вчера вечером вы провели почти час в доме вдовы Филдинга. Значит, все-таки следили. Впрочем, я и не сомневался. Как же, убив Филдинга, не пронаблюдать за реакцией его лучшего друга! Стало быть, они знают и про то, что со мной была Рейчел. – Заехал принести соболезнования. – Вы обсуждали секретную информацию с Лу Ли Филдинг. Китайским физиком. – Ничего подобного я не делал! Вообще-то я полагал, что после брака с Филдингом Лу Ли стала британской или американской подданной. Но не время было обсуждать эти тонкости. – Миссис Филдинг исчезла. А мне очень хотелось бы поговорить с ней. – Ну, это уже ваша проблема. Гели игнорировала мой сарказм. – Если это вы помогли ей бежать – пахнет государственной изменой. – А разве Лу Ли совершила какое-либо преступление? У Гели был прежний непроницаемый вид. – Вот это мы и хотим узнать. Возможно, она была инструментом в чьих-то преступных руках. "Кристалл", – внезапно подумал я. Не исключено, что Гели уже знает про часы Филдинга. – Выходит, теперь вы всех Филдингов потеряли. Досадно, да? – продолжал я все тем же шутливым тоном. Но Гели огорченной не выглядела. Сама невозмутимость. – Вчера вечером Лу Ли пожаловалась, что ее не пустили к телу мужа, – сказал я. – Она чрезвычайно расстроилась. – За это отвечаю не я. – А как насчет личных вещей Филдинга? Лу Ли упоминала, в частности, его золотые карманные часы. Семейная реликвия. Гели поджала губы и покачала головой: – Часов не помню. Но как только миссис Филдинг объявится, мы разберемся. Врет! За два года общения с Филдингом она видела его часы по меньшей мере сто раз – золотые карманные часы в наши времена обращают на себя внимание. – Надо бы проверить вас сегодня на детекторе лжи, – сказала Гели. Я почувствовал, как у меня вспотели подмышки от волнения. – Извините, сегодня не получится, – решительно заявил я. Ее глаза сузились. Я отказывался впервые за все время. – Почему же? – Я только что потерял близкого друга. Ночь практически не спал. Чувствую себя отвратительно. – Профессор Теннант! – Сегодня я не в настроении подвергать себя вашим фашистским штучкам. И точка! Гели Бауэр откинулась в моем кресле и смотрела на меня с явно растущим интересом. – При поступлении на работу вы подписали документ, согласно которому вас можно посадить за детектор лжи в любой момент. Так что это дело не добровольное и ваше согласие мне не требуется. Мой животный страх был так велик, что хоть с кулаками на Гели бросайся. Всю свою жизнь я был предельно свободен. Даже терапевтом я имел собственную практику и был сам себе хозяин. А когда книгу писал – был ограничен только собственными способностями. Поэтому в атмосфере «Тринити», с ее диктатурой секретности, я страдал своего рода духовной клаустрофобией – задыхался от несвободы. Мой отец, участвуя в разработке ядерного оружия в Лос-Аламосе и Окридже, испытывал те же чувства. И его снова и снова усаживали за детектор лжи. Но теперь времена холодной войны кажутся идиллическими. Нынче в распоряжении АНБ детекторы лжи – на базе магнитно-резонансной технологии; в отличие от традиционных аппаратов они практически никогда не ошибаются. Принцип простой: для лжи человеческий мозг задействует большее количество нейросвязей, чем для правды. Даже патологический лгун сначала мысленно представляет правильный ответ и только потом произносит вслух только что придуманную или заранее заготовленную ложь. На экране томографа мозг лгуна по количеству очагов активности похож на рождественскую елку с лампочками. Именно Филдинг добился прекращения проверок на "томографе лжи" – мол, они способны лишь усугубить наши неврологические расстройства после супертомографии. Это была временная победа Филдинга в войне против вторжения в нашу частную жизнь. Однако и традиционный детектор лжи – штука преотвратная и по нервам бьет жутко. Вдвойне мерзко, что за него тебя могут посадить в любой момент, ни с того ни с сего. Живешь словно в антиутопии по Оруэллу, в вечном напряжении – особенно неприятном, если тебе действительно есть что скрывать. |