Книга Чуж чуженин, страница 79 – Ксения Скворцова

Несмело подняв взор, она столкнулась с сузившимися глазами.

– Вот, значит, что ты обо мне думаешь?

– Почему ты не пришел сразу? – не смогла сдержаться Мстиша.

– Пришел. – Он сжал челюсти, и теперь стало еще заметнее, как Нелюб осунулся и посерел. Под глазами лежали темные круги. – Вот только оказалось, что нужны девять гривен выкупа. Кобылу удалось вернуть почти сразу, хозяин попался сговорчивый, а вот чтобы птицу продать, пришлось помыкаться.

– Птицу? – непонимающе нахмурилась Мстислава.

– Ястреба, – не встречая ее взгляда, проговорил Нелюб.

– Бердяя?! – ахнула Мстиша, накрывая рот ладонью. Зазимец чуть заметно поморщился и ничего не ответил.

Они как раз подъехали к хутору, и вдова вышла им навстречу. При виде Мстиши она радостно всплеснула руками.

– Вызволил! – Словята обняла ее как родную. – Говорила ж, за такого мужа держаться надо железным хватом! Да как же тебя угораздило с боярыней сваду затеять! Так, на порог не смей после погреба, – остановила вдова шагнувшую было в сторону дома Мстишу, – давай сразу в баню, я уж натопила так жарко, что всякая гадость мигом отколупнется. У меня баня справная, а муженек тебя попарит. Пойдем!

Словята подхватила ничего не соображающую Мстиславу и потащила в мыльню, но при входе остановилась.

– Обдериха иной раз шалит, погоди, сейчас присловьицескажу. – Вдова поклонилась до земли и завела напевным голосом: – Пусти, баенка, пусти, пустая хороминка, пусти погреться и потопить, полешко и веничек подам! Прими все скорби-болезни, все уроки-прикосы, все полохи-переполохи.

Мстиша и Нелюб тоже поклонились.

– Ну вот и добро, – удовлетворенно улыбнулась Словята, – теперь не тронет.

Хозяйка ушла, оставив Нелюба с Мстишей наедине. Некоторое время они молчали, а потом Мстиша нарушила тишину:

– Прости меня.

Нелюб вскинул на нее хмурый недоверчивый взгляд.

– Прости за Бердяя и… за то, что сомневалась в тебе. Просто… Я думала, что ты меня… – Она запнулась, не зная, как подобрать слова. – Что я тебе надоела, и ты только рад был бы от меня избавиться.

Мстислава хотела, чтобы Нелюб принялся отрицать ее догадки, чтобы возразил, заверяя, что она вовсе не надоела ему, но вместо этого он лишь устало бросил:

– Ладно уж, ступай в мыльню. Я тут посижу. – Что-то похожее на улыбку мелькнуло на его губах, когда он добавил: – Постерегу тебя от обдерихи.

Мстислава так истосковалась по теплу, что едва заставила себя выйти. Она оттерла кожу до скрипа, вымыла волосы и наконец постирала одежду, благо Словята дала ей свою старую девичью сорочку на смену.

За ужином пришлось заново пересказать вдове о своих злоключениях, и та только охала да ахала, на чем свет ругая посадника, бояр, а заодно и князя. Нелюб почти ничего не говорил, едва притрагивался к угощению и лишь задумчиво смотрел на Мстишу. И от этого странного, долгого взгляда ей делалось не по себе.

Еще только начало темнеть, а у Мстиславы уже слипались глаза, и Нелюб повел ее на сенник, где была устроена постель. Пока они шли, смутное беспокойство, завладевшее ей еще за ужином, усилилось. Нелюб молчал. Он держался отстраненно и почти не смотрел на Мстишу. Ей даже показалось, что и ступал он так, чтобы случайно не дотронуться до нее.

Сон как рукой сняло. Но ведь Нелюб был ей рад! Она ясно видела облегчение на его лице, когда он пришел за ней в посадничью усадьбу. Если Нелюб и сердился, то простил ее. Отчего же теперь от него веет холодом?