Книга Божественные соперники, страница 120 – Ребекка Росс

– Китт – корреспондент, – возразила Айрис, но голос ее дрогнул.

Она невольно глянула на окно Романа на втором этаже, вспомнив день, когда он перегнулся через подоконник и бросил ей записку.

Теперь окно было закрыто, шторы задернуты.

Этти молчала. Тишина в конце концов заставила Айриспосмотреть на подругу.

– Так ты к нему сходишь? – спросила Этти. – Я полью вместо тебя.

Не успела Айрис придумать отговорку, как подруга схватила лейку и пошла к колодцу.

Айрис прикусила губу, но встала и отряхнула землю с комбинезона. Руки были грязными, и она остановилась, чтобы вымыть их в тазу для стирки, но со вздохом сдалась. Роман видел ее и гораздо более грязной и растрепанной.

Айрис поднималась по лестнице. В доме царили тишина и полумрак. Дверь его комнаты была закрыта, словно он отгородился от мира, и сердце Айрис забилось быстрее. Она постояла, прислушиваясь к своему дыханию, а потом отругала себя за трусость.

«Я не узнаю, чего хочу, пока не увижу его снова».

Она быстро постучала три раза.

Ответа не последовало. Нахмурившись, Айрис постучала еще, сильнее и настойчивее. Роман не отвечал.

– Китт? – позвала она сквозь дверь. – Китт, пожалуйста, отзовись.

Наконец он безучастно произнес:

– Чего ты хочешь, Уинноу?

– Можно войти?

Мгновение Роман молчал, потом протянул:

– Ну заходи.

Она открыла дверь и вошла. Айрис впервые попала в его комнату, но сразу устремила взгляд на Китта. В тусклом свете он лежал на полу на импровизированном тюфяке. Глаза закрыты, пальцы сплетены на груди. На нем был чистый комбинезон; темные влажные волосы падали на лоб. Айрис ощутила запах мыла от его кожи, необычно бледной. Лицо чисто выбрито, острые скулы ввалились, будто он стал пустым.

И она была права: теперь она точно знала, что хочет выбрать.

– Чего ты хочешь? – повторил он хрипло.

– Тебе тоже добрый день, – радостно парировала Айрис. – Как ты себя чувствуешь?

– Великолепно.

Уголок его губ тронула улыбка, и узел напряжения внутри начал ослабевать. Но глаза он так и не открывал, и ей вдруг страшно захотелось, чтобы он посмотрел на нее.

– А вот и «Вторая Алуэтта», – сказала она, глядя на печатную машинку. Сердце потеплело при виде нее. – Хотя здесь слишком темно, Китт! Тебе нужно впустить свет.

– Я не хочу света, – проворчал он, но Айрис уже отдергивала шторы. Он поднял руки, чтобы заслониться от бьющего в лицо солнца. – Пришла мучить меня, Уинноу?

– Если я так мучаю, то страшно представить, как доставляю удовольствие.

Роман ничего не ответил и не убрал рук с лица, как будто больше всего на свете не хотел на нее смотреть.

Девушка подошла к его тюфяку, и ее тень упала на егохудое тело.

– Посмотришь на меня, Китт?

Он не пошевелился.

– Ты не должна чувствовать себя обязанной навещать меня. Я знаю, что ты меня сейчас ненавидишь.

– Обязанной?

– Обязанной Этти. Я знаю, она просила тебя зайти ко мне. Все в порядке, можешь теперь вернуться к важным делам, от которых оторвалась.

– Я бы не пришла, если бы не хотела тебя видеть, – сказала Айрис, и в груди все сжалось, будто каждое ребро обвязали нитью. – На самом деле я пришла задать тебе вопрос.

Он остался спокоен, но в его голосе прозвучало любопытство:

– Ну давай, спрашивай.

– Не хотел бы ты со мной прогуляться?

Роман убрал руки с лица, на котором появилось недоверчивое выражение.