Книга Божественные соперники, страница 122 – Ребекка Росс

– Мои ответы тебя удивляют, Уинноу?

– На самом деле нет, Китт. Я всегда знала, что ты моя противоположность. С заклятыми врагами обычно так.

– Предпочитаю «бывший соперник». – Он опустил взгляд на ее губы. – Расскажи еще что-нибудь о себе.

– Еще? Например?

– Что угодно.

– Ну ладно. В семь лет у меня была ручная улитка.

– Улитка?

Айрис кивнула.

– Его звали Морги. Я держала его в большой тарелке. Там было маленькое корытце с водой, камешки и несколько засушенных цветков. Я рассказывала ему все своисекреты.

– И что случилось с Морги?

– Однажды он уполз, пока я была в школе. Я пришла домой, а он исчез, и я нигде не смогла его найти. Я плакала две недели.

– Могу представить, какая это была катастрофа, – сказал Роман, и Айрис шутливо стукнула его.

– Не смейся надо мной, Китт.

– Я и не смеюсь, Айрис. – Он без усилий поймал ее руку, и они остановились посреди улицы. – Расскажи еще.

– Еще? – выдохнула девушка, и хотя руке было горячо, как от огня, она не стала отнимать ее. – Если я сегодня расскажу что-нибудь еще, я тебе надоем.

– Это невозможно, – прошептал он.

Ее снова одолела застенчивость. Что сейчас происходит, почему ей кажется, что у нее распахнулись крылья?

– Какое у тебя второе имя? – вдруг спросил Роман.

Айрис насмешливо выгнула бровь.

– Эту информацию ты должен заслужить.

– Да брось. Скажи хотя бы инициал? Так будет по-честному.

– С этим не поспоришь. Мое среднее имя начинается с «Э».

Роман улыбнулся, в уголках глаз собрались морщинки.

– Что же это может быть? Айрис Энергичная Уинноу? Айрис Эфемерная Уинноу? Айрис Эффектная Уинноу?

– О боги, Китт, – вспыхнула она. – Давай избавим нас от этой пытки. Элизабет.

– Айрис Элизабет Уинноу, – повторил Роман, и она затрепетала, услышав свое имя из его уст.

Айрис удерживала его взгляд, пока веселье в его глазах не истаяло. Теперь он смотрел на нее, как тогда в кабинете Зеба: как будто видел ее всю, целиком. Айрис сглотнула, приказывая сердцу успокоиться и замедлиться.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, – произнес Роман, проводя большим пальцем по ее ладони. – Ты тогда сказала, что я приехал лишь затем, чтобы «затмить» тебя. Это как никогда далеко от правды. Я разорвал помолвку, бросил работу и проехал шестьсот километров до разоренного войной края, чтобы быть с тобой, Айрис.

Ей стало неловко. Это не могло быть наяву. То, как он смотрел на нее, как держал ее руку. Наверное, это сон, который вот-вот растает.

– Китт, я…

– Пожалуйста, дай договорить.

Она кивнула, но постаралась внутренне подготовиться.

– На самом деле мне не так уж хотелось писать о войне, – продолжил Роман. – Разумеется, я буду это делать, потому что «Печатная трибуна» платит, но я бы предпочел видеть на первой полосе твои статьи. Предпочел бы читать то, что пишешь ты. Даже если это не письма ко мне.

Он помолчал, поджав губы, словно от неуверенности.

– Тот первый день, когда ты ушла… мой первый день в должности колумниста… Он был ужасен. Я понял, что не хочу быть тем, кем становлюсь, и я очнулся, когда увидел, что за твоим столом никого нет. Отец планировал мою жизнь с тех пор, как я себя помню. Следовать его воле было моим «долгом», и я старался подчиняться, даже если это убивало меня. Даже если это означало, что я не могу купить тебе сэндвич на ланч, о чем я вспоминаю до сих пор и презираю себя.