Онлайн книга «Божественные соперники»
|
Это началось семь месяцев назад в маленьком сонном городке, окруженном золотыми полями. Пшеница созрела для жатвы и почти заполонила местечко под названием Спарроу, где на одного человека приходилось четыре овцы, а дождь шел лишь два раза в год, потому что когда-то, столетия назад, один ныне почивший бог в гневе наложил заклятие. Этот идиллический городок в Западном округе располагался там, где был упокоен в могиле Дакр, побежденный Подземный бог. Он проспал двести тридцать четыре года. И вот однажды в пору сбора урожая неожиданно проснулся и восстал; вылез из-под земли, пылая яростью. Он наткнулся на фермера, работающего на поле, и произнес свои первые слова холодным прерывистым шепотом: – Где Энва? Энва – Небесная богиня и заклятый враг Дакра. Энва, которая тоже была побеждена два века назад, когда пять оставшихся богов пали перед силой смертных. Фермер испугался и задрожал перед Дакром. – Она погребена в Восточном округе, – наконец ответил бедняга. – В могиле, похожей на вашу. – Нет, – возразил Дакр. – Она проснулась. И если она откажется со мной поздороваться… если проявит трусость, я приманю ее. – Как, господин? – спросил фермер. Дакр устремил на него свой взор. Как один бог приманивает другого? Он начал… – Что это? Айрис подскочила, услышав голос Зеба. Он стоял рядом и, нахмурившись, пытался читать то, что она печатала. – Просто идея, – ответила она, как будто немного оправдываясь. – Разве это не о том, как началась война богов? Это старые новости, Уинноу, и жителям Оута надоело об этом читать. Если только ты не представишь Энву в новом свете. Айрис вспомнила все заголовки о войне, которые публиковал Зеб. Они были кричащими: ТАНЦУЮЩИЕ ПОД МУЗЫКУ ЭНВЫ: НЕБЕСНАЯ БОГИНЯ ВЕРНУЛАСЬ И ПЕНИЕМ ЗАМАНИВАЕТ НАШИХ СЫНОВЕЙ И ДОЧЕРЕЙ НА ВОЙНУ или УСТОЯТЬ ПЕРЕД ПРИЗЫВОМ СИРЕНЫ: ЭНВА – НАША САМАЯ СТРАШНАЯ УГРОЗА. ВСЕ СТРУННЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ В ОУТЕ ЗАПРЕЩЕНЫ ЗАКОНОМ. Все его статьи обвиняли в разжигании войны Энву, лишь в некоторых хотя бы упоминался Дакр. Айрис порой задумывалась: Зеб публиковал их, потому что боялся богини и того, как легко она вербует солдат, или ему было велено издавать только определенную тематику? Может, канцлер Оута держит газету под контролем, втихую распространяя пропаганду? – Я… Да, знаю, сэр, но я подумала… – Что ты подумала, Уинноу? Айрис не сразу решилась ответить. – Канцлер накладывает на вас ограничения? – Ограничения? – Зеб расхохотался, будто она ляпнула глупость. – В чем? – В том, что можно и нельзя печатать в газете. Зеб нахмурился. Глаза на раскрасневшемся лице вспыхнули – Айрис не поняла, от страха или от раздражения, но он все же ответил: – Не трать мою бумагу и ленты для машинки на войну, которая никогда не доберется до Оута. Это проблема запада, а мы должны жить, как обычно. Найди какую-нибудь хорошую тему, и я, может, подумаю над тем, чтобы разместить твою статью в колонке на следующей неделе. С этими словами он постучал по столу костяшками пальцев и ушел, по пути прихватив плащ и шляпу. Айрис вздохнула. Она слышала впустом помещении равномерный, словно сердцебиение, стук печатной машинки Романа. Подушечки пальцев стучали по клавишам, клавиши стучали по бумаге, подстегивая Айрис писать лучше, чем он, и застолбить за собой место раньше него. В голове была полная каша. Айрис выдернула эссе из печатной машинки, сложила и засунула в свою матерчатую сумку, затянула ее шнурком и подобрала туфельку со сломанным каблуком. Выключила лампу и встала, потирая заболевшую шею. За окнами было темно; на город опустилась ночь, и огни проступали во мраке как упавшие звезды. |