Книга Путь попаданки. Книга 1, страница 48 – Инесса Иванова

— Его сиятельство предоставил нам для беседы свой шатёр, — поклонился отец Педро, благословив меня крёстным знамением.

Ага, наверное, чтобы дать понять, что он здесь всё контролирует. Подслушать исповедь никому не удастся, священники помимо воли при принятии сана становятся обладателями магии, препятствующими нарушению тайны исповеди.

Но на птицу эта магия не распространяется, конечно.

— Смотрю, бедняга Сирус не смог вам угодить, ваша милость, — усмехнулся герцог, когда я передала ему, что клетку надобно вынести на время моей исповеди. — Знаете, я снова удивлён.

— Что же на этот раз вызвало ваше изумление, ваша светлость? — спросила я. — Моя наивность или надежда? Или моя вера в Бога?

— Нет, ваше величество. Но вы исповедуетесь столь рьяно, что я уже начинаю думать, что вы грешны побольше моего. А это совсем невероятное дело!

И герцог будто бы случайно коснулся моей руки, самолично открывая передо мной полог своего шатра. Где уже ждал духовник.

Отец Педро изрядно нервничал, что сразу бросилось в глаза.

После соблюдения всех формальностей, предписанных религией, мы перешли к исповеди. И я была рада, что снова лицо священника не скрыто от меня непроницаемой завесой.

— В прошлый раз нас прервали.

— Значит, так было угодно Господу, — отрезал отец Педро и вздохнул.

Нелегко расставаться с мечтой о выгодной епархии, о церковной карьере, на которую я ему намекала. Заманчивые мечты, но реальность сурова. А в ней я пока так и оставалась ненужной королевой.

Но я добивалась разговора с духовным отцом совсем не для того, чтобы заручиться его поддержкой.Он здесь тоже ничего не решал.

Но раз мне помогает Библия в ответах на вопросы, то магия этого мира должна быть связана с религией. Кому, как не священнику знать об этом? Значит, возможно, он подскажет, как мне вернуться в свой мир.

Я уже устала бороться там, где нет никакого шанса.

А Бланка? Ей не привыкать, где бы она сейчас не находилась.

— Отец мой, скажите, меня снова мучат сны, будто бы я не я, а совершенно другая девушка. В другом времени.

Я сказала в лоб и смотрела за реакцией собеседника. По лицу духовника пробежала тень:

— Ваше величество непозволительно близко подпускали к себе различный сброд по типу зельеваров и парфюмеров, вот они и смущали ваш ум своими сказками. Нет никаких иных времён, кроме того, в котором нас приютил Господь.

— Аминь, отче!

Значит, зельевары и парфюмеры знают то, что мне нужно. Запомним.

Ирен как раз знакома с одним.

Я перекрестилась вслед за ним и вернулась к перечислению своих немногочисленных грехов.

Таких, которые обычно просили написать в резюме при приёме на работу. И каждый перечислял такие недостатки, прочитав о которых хотелось встать и пожать человеку руку.

Слишком требовательна к себе, питаю глупые надежды на спасение, когда в него никто не верит, стремлюсь к цели любым путём.

— Гордыня — один из смертных грехов, дочь моя, — посуровел отец Педро, видимо, смекнув, что я поднимать лапки вверх не собираюсь. Как и молча ждать удара кинжала из-за спины.

— Я раскаиваюсь в нём. И молю Господа простить мне также и грех желания помочь тем, кто помог мне.

— Это не грех, дочь моя. Как раз наоборот, это говорит о вашем добром сердце. Вы желаете помочь ближнему, не требуя от него ответной услуги.

— Конечно, отец мой, не требую. Как можно! Я помню о своём обещании вам. Как только воссоединюсь с его величеством, я попрошу его о месте отца-настоятеля для вас. В каком-нибудь монастыре рядом со столицей. И если его величество не выслушает меня благосклонно, мне останется лишь уповать на милость Господа нашего. Чтобы он вразумил моего супруга, и тот внял моим просьбам.