Книга Венец безбрачия, страница 64 – Полина Ром

- Леон, хотя бы скажи, куда мы едем?

- Софи, ты лезешь не в своё дело, – он хмурился и ему явно не нравились мои вопросы.

А мне становилось все тревожнее: эта таинственность казалась ненормальной. Я и на самом деле ничего не знала ни о своём муже, ни о его друге, ни об их цели. Из-за этого у меня появились разные, весьма неприятные мысли, которые мешали мне нормально спать по ночам. Если Леон – лжец и охотник за приданым, то зачем он повез меня с собой? Если его намерения чисты, то почему молчит? Чем больше я об этом думала, тем более страшные вещи приходили мне в голову.

На третий день ближе к вечеру мы прибыли в баронство Брунон.

Когда-то это баронство начиналось с большой трёхэтажной башни-донжона. Со временем появились различные пристройки и сейчас жилье барона Бруно выглядело весьма необычно, с моей точки зрения.

Это был этакий микро-городок, собранныйза высокой крепостной стеной. Стена охватывала довольно большой кусок площади почти идеально ровным кругом, центром которого и был старый донжон и несколько прилепившихся к его подножию пристроек.

Снаружи, вокруг крепостной стены, был выкопан настоящий ров с водой, а мост опускался на толстенных цепях. Недалеко от моста мальчишка пас стаю крупных гогочущих гусей, все время отвлекаясь от щиплющих траву птиц на болтовню с двумя маленькими рыбаками, удившими прямо во рву. Не представляю есть ли там рыба, или дети просто играют.

Моего мужа и его друга здесь хорошо знали, потому что стоящие на воротах солдаты пропустили наш обоз почти ни о чем не спрашивая. Леон разрешил мне выйти из кареты и, пока распрягали коней, я с любопытством осматривала внутренность этой крошечной крепости. Пока Генрих командовал солдатами, Леон стоял рядом со мной и вежливо пояснял, что именно я вижу.

Внутри, вдоль стены, располагались различные мастерские. Здесь не существовало огородов, кроме небольшого баронского - кусок его виднелся сбоку от башни. Зато плотно и тесно друг к другу стояли дома и домики разных размеров, в каждом из которых располагалась какая-нибудь служба. Длинное и низкое здание казармы, где жили примерно пятнадцать человек солдат, ткацкий цех – здание с самыми большими окнами, смотрящими на юго-восток. Пекарня, стоящая отдельно от баронской кухни, где делали хлеб для всех жителей крошечной крепости. Конюшня, расположенная недалеко от ворот. Из-за этого при въезде в крепость приходилось жмурится - от крепкого запаха навоза слезились глаза. Были и ещё какие-то служебные помещения, назначение которых я не поняла: то ли хранилища, то ли жилые дома.

Хозяин замка вышел встречать нас на крыльцо. Мужчина в возрасте за сорок, с увесистым пузцом и обширной лысиной, но при этом крепкий и бодрый. Он вовсе не производил впечатление старика, хотя, позднее я заметила: барону нравилось пожаловаться на старость и немощь. Нашему приезду, похоже, он был искренне рад:

- Леон, мой мальчик! Я рад, что ты жив… – он по очереди крепко обнял моего мужа и барона Клингена, приговаривая: – Я так и думал, так и думал… Хоть и поговаривали, что вас не найдут, но я так и думал, что вы выжили! Ну, пойдёмте, пойдёмте в дом!

- Погоди, дядюшка Конрад. Я должен представить тебе свою жену.

Только сейчас барон обратилвнимание на меня и с минуту рассматривал, недовольно хмурясь.