Книга Венец безбрачия, страница 71 – Полина Ром

- Значит, сейчас мы едем к тебе домой?

- Нет! Я не уверен, Софи, что там безопасно. Я не вернусь в своё графство до тех пор, пока не узнаю, кто стоит за нападением.

- А я тебе понадобилась...- Да, - он уверенно кивнул, подтверждая мою догадку. - Если придётся обращаться за военной помощью к королю, я должен быть уже женат. Сейчас наш путь лежит в графство Шаронг.

Леон уснул, только коснувшись головой подушки. Этот разговор сделал нас немного ближе. Мне перестали казаться «мутными» его заботы, напротив, я посочувствовала молодому парню, попавшему в такой переплёт. Он действительно не попытался завалить меня в постель и относился, скорее, как к сестре. Это меня радовало и говорило, что мой муж – человек слова.

Возникнет ли у нас когда-либо любовь – я не знаю. Чувство это редкое, драгоценное и даётся не всем. Мне не шестнадцать лет, чтобы серьёзно мечтать о бабочках в животе. Но радовало уже то, что он готов считаться с моим мнением и не пытается в нашем странном союзе занять место божка, чьё слово – истина в последней инстанции.

Мне не спалось и я, вспоминая земную жизнь, с удивлением подумала, что не укладываюсь ни в какие каноны попаданских романов. Обычно прекрасный принц выручает нежную героиню, попавшую в беду. А вот мой личный «принц», как оказалось, сам имеет кучу проблем. Я даже усмехнулась в темноте, радуясь, что муж посапывает рядом и не видит моей ухмылки. Все же я маловато знала его и, хотя он не производил впечатления трепетной натуры и не казался излишне обидчивым, но кто знает…

Из этого рассказа я узнала его настоящий возраст, который меня поразил. Я думала ему дет двадцать пять – двадцать семь, но, по его словам, мама умерла, когда ему убыло четыре года, отец сразу же женился и через год мачеха родила сына, которому сейчас семнадцать лет. То есть, моему мужу сейчас всего около двадцати трёх лет.

Похоже, жизнь в приграничном графстве совсем не лёгкая, раз внешне он смотрится лет на пять старше, да и рассуждает здраво и логично, как взрослый, поживший мужчина. Пожалуй, это совсем не плохо и если дальше все пойдет так же…

Загадывать далеко мне не хотелось, но я решила, что окажу Леону любую помощь, которую смогу. Пусть и для решения своих проблем, но он выдернул меня из весьма тяжёлой ситуации. Странно только, что он не выбрал Альду или Эрнесту. Вряд ли для него имело такую уж ценность моё полуразорённое баронство.

С этой мыслью я и уснула наконец-то, а с утра, когда молча завтракала вместе с мужчинами, услышала свежую порцию новостей. Вдовствующая графиня Эстре, мачеха Леона, оказывается уже находилась дома. За её жизнь запросили выкуп золотом и Антонио, которому пришлось срочно «поправиться», опустошил нетолько казну графства, но и успел назанимать в долг у соседей.

- …у вас тоже занимал, дядюшка Бруно?

- Я сам послал малышу восемьдесят золотых, как только прискакал гонец с письмом, – тяжело вздохнул барон. – Мои земли не богаты, ты знаешь… но и позволить Аделаиде гнить в плену я не мог. Надеюсь, ты поправишь дела, когда вернёшься домой, мой мальчик.

- Не переживайте за деньги, дядюшка Бруно. У Антонио не было допуска к казне. И он, и я, по воле отца, имели доступ к малой казне. Той, где лежала лишь часть денег - на налоги и близкие траты. Не думаю, что они смогли открыть тайную комнату. Скорее уж, Антонио выгреб расходные деньги и добавил к ним драгоценности матери и серебряную посуду из дома. Ну, и ещё назанимал у соседей.