Книга Кровные чары, страница 41 – Ольга Ломтева

– Мадемуазель, что здесь произошло? – тон доктора показался Стефани слишком грубым, даже обвиняющим.

– Я… – Девушкавздохнула полной грудью, не зная, с чего начать рассказ. – Агата приготовила для меня лекарство и оставила на тумбочке. – Она кивнула в сторону своей койки.

Климент де Пероль был отцом Изабель, супруги Филиппа, которая также являлась Стефани близкой подругой. Поэтому доктор приходился ей родственником по закону. Однако одной семьей они так и не стали. Проблема заключилась даже не в неравном браке – доктор давал за дочь весьма скромное приданое, – а в самом Клименте де Пероле. Он довольно быстро и легко сдружился с дядей Стефани. И именно дядя устроил этот брак. Девушка чувствовала здесь некий заговор, хоть ее отец никогда не верил, что родные могут пойти против него. Тем не менее интуиция не раз подсказывала, что во взаимоотношениях Климента де Пероля и дяди скрывается что-то зловещее. Поэтому доктор никогда не вызывал теплых чувств, и Стефани без зазрения совести опустила те моменты, которые, по ее мнению, ему знать не обязательно.

– Прежде чем выпить лекарство, я решила проветрить палату. Подошла и открыла вон то окно. – Она указала на створку с треснувшим стеклом. – Увидела волка и кинула в него стаканом. Сюда прибежала Агата, я говорила ей не подходить к окну, но она не послушалась и сильно испугалась, когда волк разбил витраж. На нее посыпались стекла. И… кстати говоря, она не пострадала?

– Ну, так, – сердито покачал головой Климент де Пероль. – Больше криков. А что здесь делают они? – Доктор кивнул на мужчин в доспехах.

– Мы услышали крики и направились сюда, – отрапортовал стражник с пышными усами.

– Ясно. – Климент де Пероль задумчиво почесал нос. – Господа, прошу вас вернуться к вашим обязанностям. Это госпиталь, а не оружейная.

От этих слов Стефани стало неуютно. Ей не хотелось отпускать стражников. Вдруг та тварь вернется? Как с ней справиться с одним канделябром в руках?

– А вас, мадемуазель, вместе с братом мы переведем в другую палату. Теперь здесь нужно сделать ремонт, – проворчал доктор, как будто ему придется лично переносить пациентов на руках.

– На третий этаж? – с надеждой задала вопрос Стефани.

– Не говорите глупостей, мадемуазель, – поморщился Климент де Пероль. Один из выходящих охранников даже обернулся, услышав такую бестактность в адрес дочери графа. – Третий этаж для больных не вашего положения. Вас переведут в палату тут же, на этомэтаже.

– Но волк… – попыталась возразить она.

– Вам приснился плохой сон, и вы нафантазировали себе всякого, учитывая то, что под окнами сейчас как раз идет облава. Крики взбудоражили ваше воображение, – объяснил произошедшее Климент де Пероль.

– А как же окно?!

– Здание очень старое, и стекла иногда выпадают сами собой, – произнес доктор нравоучительным тоном. – Мадемуазель, я неоднократно говорил вашему отцу, что госпиталю требуются средства на ремонт. И вот что из этого вышло. Хорошо, что никто не погиб. Вы целы, а Агата отделалась парой порезов. – Доктор перевел дух. – Это здание – одно из самых старинных в Сент-Пьере. Витражи еле держатся в рамах! Конструкции хлипкие и износившиеся! Они давно дребезжат от хлопанья дверей в коридорах. Да-да! Не смотрите на меня так. Спросите любого в госпитале. Дребезжат. Так что не знаю, как вы, а я считаю, что разбитый витраж – случайность.