Онлайн книга «Подводная конкиста»
|
За спиной отца стояла Иш-Чель. Ослепительно прекрасная, бесконечно любимая и в глазах её не было осуждения. «Хочешь — возвращайся, не хочешь — оставайся со мной» — говорил смиренный взгляд. Эстебан перевёл взгляд с раковины на возлюбленную, затем на правителя. В памяти всплывали картины из родной Севильи, душные вечера, споры о титулах и наследстве, шелест шёлковых юбок и фальшивые улыбки. Чванливые сеньоры и лицемерные сеньориты. Бюрократия и кумовство. В Новом Свете — борьба за острова, атоллы и рифы… Там, наверху, мир пуст и равнодушен. Эстебан был взаимно безразличен к нему. Его сердце здесь — среди густой сельвы, палящего солнца и золотых початков маиса. Среди древних пирамид, украшенных барельефами, плавучих садов и чистейших сенотов. Здесь он обрел истинное богатство, не измеримое золотом. Здесь воссияла радуга в его душе. Он взял раковину, ощущая её прохладную гладкость в руке. Это был не просто подарок, это — символ доверия, родства, принадлежности к этому удивительному миру. Миру, где он, Эстебан Хулио Гарсия Альтамирано, нашёл своё место. — Правитель, — сперва испанец опустился на одно колено, затем на второе, а после упал на четвереньки и склонил голову, едва не касаясь носом земли. Когда он снова заговорил, голос его заглушали деревянные доски понтона. — Прошу, правитель, не прогоняйте меня. Позвольте остаться здесь, с вами. — Эстебан поднял голову и умоляюще посмотрел на вождя. — На поверхности у меня больше ничего нет. Ни корабля, ни друга, ни семьи, ни дома. Там я совершенно один, никому не нужен, а здесь ещё могу принести пользу. Клянусь, мой сеньор, вы не найдёте вассала преданней и усердней работника. Ицкоатль улыбнулся. Его улыбка была тёплой, почти отеческой. Возможно, именно такой ответ ожидал от испанца вождь. — Встань, чужеземец, нет нужды так низко кланяться. Кулуакан благодарен тебе и приветлив с тобой. Оставайся, если желаешь. Скоро наш город будет соединён десятками каналов и рек. Нам как никогда нужны корабли под твоим командованием. — Затем, обращаясь к соплеменникам, касик громко объявил: — Отныне этот человек получает титул тлакатеккатля, имеет право владеть поместьем и слугами,получит соразмерное жалованье и право выбора невесты. Команда взорвалась многоголосым криком радости. Воин Шбаланке, некогда уступивший Эстебану первенство в пок-та-пок, отчего-то ликовал громче всех. Кулуаканцы любили своего капитана. Эстебан поднялся, чувствуя, как кровь прилила к лицу. Благодарность переполняла его, смешиваясь с волнением и предвкушением новой жизни. И только одного не хватало ему для полноты счастья… — А… это… — взгляд испанца блуждал от вождя к его дочери и обратно. — Ну… Ну это… Наглеть, так наглеть до конца? И почему просить руки оказалось так сложно?.. — Я весь внимание, Эстебан Хулио Гарсия Альтамирано, — прищурившись, произнес вождь. — Ты хотел обратиться ко мне ещё с какой-то просьбой? Снова падать на колени было бы неуместно. Слова, что крутились у испанца в голове, звучали глупо и несуразно. Язык присох к нёбу, всё красноречие отчего-то улетучилось в один миг. — Сеньор, мне послышалось, или вы дозволили мне выбор супруги? Вождь рассмеялся. Он обернулся к дочери, окинул взглядом её зардевшиеся щёки. — Моя дочь вольна выбирать свой путь. И если она согласна разделить с тобой жизнь, я благословлю ваш союз. Но знай, тлакатеккатль, ты станешь оберегать её, как раньше оберегал я. И поверь седине, пробившейся на моих висках по её милости — дело это трудное. |