Книга Мятежник, страница 71 – Вита Марли

— Тогда, уважаемый командир, объяви мой выход. Потому что после пения, я намереваюсь вернуться в дом. Гулять до утра нет охоты.

Дроу сделал знак эльфу-Аурелию и я, в миг растеряв былую храбрость, вышла на площадку, где недавно разворачивалась комедийная пьеса. Аурелий, откашлявшись в кулак, привлек к себе внимание собравшихся.

— Уважаемая Гвилисс желает почтить нас своим искусством! Прошу любить и жаловать!

Аплодисменты прозвучали тихо и сдержанно. Большинство дроу попросту не знали, чего ожидать. Что может предложить ливенорка, выросшая в тепле и неге?

Повисла тишина.

Сотня глаз разных цветов и оттенков, но со зрачками узкими, как у кошки, смотрели на меня. С любопытством, недоверием, скептицизмом или даже безразличием.

Первые ноты сорвались с губ робко, неуверенно. Старинная баллада о путешественнике и свете луны, что благословила его на удачу, должна была усладить мятежный слух.

Эльф поклонился, мудростью пленен,

И в сердце принял вечный, чистый свет.

Он в добрый путь звездой благословлён,

Великих ждал свершений и побед.

Голос крепчал, набирал силу, вплетая в себя оттенки собственной тоски. Перевод на всеобщий язык был не так красив, гораздо поэтичнее звучало по-ливенорски. Когда последний звук затих, дроу поддержали меня аплодисментами. Тёплыми и благодарными. Зазвучали торжественные поздравления «благослови тебя Полнолуние», забренчали чарки, послышался очередной тост.

На этом я решила отправиться домой, позволив эльфам веселиться без моего присутствия. Проходя мимо Эолиса, наклонилась к уху, украшенному множеством мелких колец и, понизив голос, шепнула:

— Да осветит богиня твой путь. — Ещё тише добавила: — И с тебя должок.

Эолис гулял допоздна.

К тому времени, как он вернулся, я успела растопить печь, принять душ, отдохнуть за книгой и, зевнув, отложить её. В тот момент на мне была длинная сорочка. Нижнее платье, которое принято носить в Ливеноре под одеждой, здесь я использовала только для сна.

Когда любимый всё-таки вернулся, его присутствие заполнило комнату в одночасье. Загустел воздух. Тишина стала музыкой. Непристойные мысли, витавшие в голове, материализовались.

Потому что первое, что сделал Эолис — опустился передо мной на колени. Медленно, красиво, эротично. Так, что от увиденного у меня перехватило дыхание.

И сон как рукой сняло.

— Эолис… — я растерялась. — Зачем ты это делаешь?

— Я пришёл поздно, моя королева? — эльф проигнорировал мой вопрос. Он отвечал отнюдь не виновато, нет. Голос его был дразнящим, соблазнительным.

— П… поздно, — опешив, заикнулась. — Но… на колени зачем? Ты же не любишь всё это…

Дроу на миг стрельнул в меня глазами, а затем снова опустил их в пол, едва пряча ухмылку.

— Кто сказал тебе это, богиня?

— Ты… Ты и сказал.

Эльф отрицательно мотнул головой.

— Не мог, моя Гвилисс. Никак не мог. Ненавижу склоняться перед кем-то против воли, но мне доставляет огромное удовольствие служить моей королеве.

Эолис упрямо втягивал меня в свою игру. Давал разрешение. Душил сомнения, хотя я не была уверена, что смогу качественно отыграть доверенную мне роль.

— Я обещал выполнить любой каприз, — понизив голос добавил эльф. — Любой, какой прикажет моя королева. Готов на всё, чтобы искупить вину. Я ведь огорчил тебя?

Правильный ответ «да»?

Его ладонь медленно поползла вверх по моей ноге, вызывая дрожь по всему телу. Задержавшись на колене, он прикоснулся к нему своими губами, и во мне всё затрепетало от предвкушения.