Книга Стажировка богини. Дилогия, страница 177 – Милисса Романец

* * *

Гу Жонг сам напросился в компанию стажёра Е. Он понимал, что им никогда не стать друзьями, да и не стремился к подобным отношениям. В основном Гу Жонг выполнял мелкие поручения и был полезен, чтобы его считали «своим» и не издевались над ним. Приносил, что просят, следил, за кем скажут.

Ему часто приходилось присматривать за стажёркой А, которая была вздорной и заносчивой. Во время божественной стажировки он почти поселился у её павильона, боясь пропустить появление богини. Гу Жонг не задумывался о планах своего покровителя насчёт стажёрки А, да и ему было плевать. Лишь бы стажёр Е с друзьями издевался над кем-нибудь другим, а не над ним самим.

Всё только наладилось. Гу Жонг перестал постоянно ждать брани, оскорблений, тычков, побоев и измывательств.

* * *

Новое заключение оказывается ещё более жутким. На этот раз нет ни одного обзорного или голографического иллюминатора, и нельзя увидеть космос. Гу Жонг находится под землёй, словно грызун в норе, со всех сторон сдавленный почвой, скалами и рудами. Он боится, что в любой момент может случиться землетрясение или ещё что-то, из-за чего их всех сожмёт, сдавит и уничтожит. Как когда-то произошло с его дублем в мусоропроводе.

Он не может. Не хочет так закончить.

Благодаря тому, что заключённый Е становится надзирателем, жизнь самого Гу Жонга тоже налаживается. Ненадолго. Потом приходится обо всех замыслах надзирателя Е рассказать начальнику тюрьмы, и теперь его ждёт незавидный конец.

Гу Жонг не знает точно планов заговорщиков, но в том, что его со дня на день пустят в расход, не сомневается. Поэтому он снова предаёт заключённого Е, рассказывая о его злоупотреблениях и что тот наведывается в женскую часть тюрьмы Дунсянь, а, возможно, и устраивает там оргии.

Одиночная камера успокаивает. Пусть тесная. Зато безлюдная. Тут заговорщики до него не доберутся. Гу Жонг выбрал правильную сторону.

* * *

Из чужих хаотичных воспоминаний Альфэй выдернула рука Сибилла. Он чуть сильнее сжал пальцы, и горячая волна возбуждения прокатилась по телу. Усилием воли Альфэй переключилась на маячившую у края сознания картинку. На этот раз она провалилась не так глубоко, частью сознания отслеживая горячую хватку и положение ладони Сибилла.

Альфэй сосредоточилась, и из тьмы всплыла картинка пещеры, освещённой лампочками на проводе, защищёнными от каменной крошки железной сеткой. Отовсюду слышался грохот и звук дробления камня. Заключённые в касках с фонарями и ярких жилетках со светоотражающими элементами продалбливали себе путь с помощью неизвестных ей механизмов. В двоих она узнала Ежана и стажёра В.

— Не стоит так нервничать. Богини способны сами о себе позаботиться. Волноваться стоит как раз о рискнувших связаться с рассерженной богиней, — стажёр В продвигался размеренно и сам больше походил на бульдозер из мира, в котором родилась Альфэй.

— Ты не понимаешь. Где-то в этом мире затаился тот тип… — Ежан слишком усердствовал, отчего камень и пыль летели во все стороны. Выбранная тактика на максимальную отдачу и телодвижения казалась малоэффективной. Зато капельки пота, украсившие кожу бога, захотелось слизнуть, чтобы вновь почувствовать смешанный с чуть терпким запахом солоноватый вкус.

Хватка Сибилла стала крепче, возвращая к происходящему унёсшиеся не туда мысли.