Книга Бархатные листопады, страница 15 – Анна Снегова

А вот теперь оказывается, что если бы не дощатая дверца стойла под моей спиной, еслибы меня не прижимали крепко к этой опоре, я сама сползла бы вниз. А сердце стучит так, что того и гляди вылетит из груди, и щёки горят, словно у меня температура.

Раздражённый стук тяжёлой двери.

Кажется, Полли ушла. Совсем.

Но странным образом, совершенно ничего не изменилось. Моя правая рука прижата к шершавым доскам, а запястье по-прежнему в кандалах чужой ладони.

И этот чёрный омут пристального мужского взгляда надо мной… Ещё немного — я сорвусь в него и улечу, пропаду совсем.

— Можно… уже меня не держать… спасибо, — бормочу сбивчиво и отвожу глаза первая.

Ноль реакции.

Страх и любопытство смешиваются в причудливый коктейль и вспыхивают пузырьками в моей крови. Закусив губу, наблюдаю за тем, как Эйдан медленно наклоняется ко мне.

Мамочки, мамочки, мамочки… неужели это оно? Мой первый поцелуй? Но как же… с конюхом? В стойле⁈

Наверное, порядочная юная леди закричала бы. И влепила пощёчину. На худой конец, в книгах ещё упоминался способ, который я берегла на самый крайний случай — коленом по стратегически уязвимым местам.

Непонятно только одно. Какого чёрта я так и стою, словно заколдованная, и жду, когда же этот дурак меня, наконец, поцелует? И схожу с ума от того, что так медленно и долго.

Ниже и ниже. Проводит носом по моей шее. Выгибаюсь, с моих губ срывается вздох. Тёмные волосы Эйдана прохладно и щекотно касаются щеки.

— Марго…

— М-м-м?..

— … эти духи отвратительны. Они совершенно вам не подходят.

Разжав руки, конюх поворачивается ко мне спиной. И уходит от меня на противоположный край стойла, где ворохом свалено сено.

— Ч-что?..

Я растерянно распахиваю глаза и не могу поверить в то, что сейчас случилось.

То есть — этот нахал не только пытался меня сейчас поцеловать… но даже не завершил своё преступное намерение⁈ Разочарование, вспыхнувшее внутри, так велико, что я немедленно решаю, что это сумасшедшее чувство на самом деле гнев. Просто гнев.

Я возмущена до глубины души! Да как он смеет…

— Вы… вы грубиян! Наглец! Подлый мерзавец! Как вы смеете так обращаться с девушкой!

Конюх невозмутимо укладывается на сено, вытягивая длинные ноги и подложив руки под голову.

— Жду завтра в восемь утра. Так и быть, достану для вас дамское седло.

Если он думал, что вот таким поведением может меня успокоить,то у меня для него плохие новости. Я хотела крови! Осмотревшись, я наткнулась взглядом на зонтик, упавший на землю между нами, подняла его и сжала в руках, как шпагу.

Как этот отвратительный человек может вести себя, словно ничего не случилось⁈ Или… и правда ничего особенно не произошло?

Может, мне всё показалось? И никто не собирался меня целовать?

Я опустила зонт, растерянно глядя на мужчину, перед которым стояла, как на ладони, и вела себя, сказать честно, предельно глупо. Почувствовала себя самой настоящей идиоткой.

Эйдан проговорил, иронично поглядывая на мой зонт:

— Я рад, что вы все-таки оставили идею членовредительства. Не самая лучшая награда за мои сверхчеловеческие усилия по сохранению вашей чести.

Ох, и правда. Он же меня вроде как спас от Полли. Не дал увидеть меня в крайне двусмысленном положении, не дозволительном для леди. И я сама себя в него поставила! Не нужно было вообще приходить. Тем более, уже поздно. Матушка наверняка ждёт к ужину. Если я не спущусь вовремя, будет скандал. Мне ещё предстоит сочинить, какую именно книгу я читала полдня, когда она пристанет с расспросами.