Книга Цветок на скале, страница 222 – Наталья Машкова

Хорошо, что за малышкой присматривать не приходилось. Её, к счастью, Марвин не выпускал теперь из своей башни. Причислил, так сказать, талантливого паренька к числу своих учеников. Юный паж! Ага! Как сказал бы Квадр, чёрта с два! Похожий почти как две капли воды на обеих Гарнарских! У брата, видно, от вожделения совсем отказал мозг, раз он не понял, что они родственники. Марвин увидел, и не выпускает девочку к людям, чтобы ещё кто-нибудь не догадался.

— Защищает северянок? С чего бы? С другой стороны, хорошо, что малышка под такой надёжной защитой. Хорошая девочка, любознательная. Счастливая и уверенная в себе. Такая вполне способна устроить прогулки нежити по замку!

Так думал Мар сидя на своём, уже привычном месте, пока весь остальной двор веселился на балу. Хотя, сказать, что Альтея веселилась, он не мог. Он, как и раньше, чувствовал её и то, что она испытывала сейчас, было похоже на то, что сам он частенько испытывал рядом с царем Самира. Когда хочется убить оппонента быстро и жестоко, но ты вынужден терпетьи сглаживать вопиющие детали его поведения. Дипломатия, одним словом!

Король, и на взгляд Мара, заслуживал быстрой и жестокой расправы. Он, видно, устал играть и вёл себя сегодня с княгиней Гарнара так, как привык со своими девочками: оттеснил в угол зала, и в этом мнимом уединении пытается оглаживать и целовать. Ладно, пока Альтея терпит это свинство и пока они тут, на глазах у всех, потерпит и он.

В соседнее кресло опустился Марвин и Мар не удивился. Архимаг частенько посещал увеселения или совал свой нос в самые неожиданные места дворца. У него была своя, странная логика, но она работала. Вот и теперь: пришёл, значит, что-то насторожило его или разговор запланировал с кем-то.

— Похоже, по мою душу, — понял Мар, когда архимаг заговорил. А ещё нюхом почувствовал, что разговор будет крайне сложный и неприятный. Как тут не понять, если старик обошёлся без своих обычных подкатов, а рубил с плеча:

— Ты знаешь, как я всегда любил тебя, мой мальчик… — говорит Марвин безмятежно и замолкает, давая ему осознать подтекст.

— А теперь, значит, нет? — так же спокойно отвечает Мар.

— Наше восприятие всегда зависит от перспективы. Под каким углом смотришь на ту или иную вещь или ситуацию, — не торопится Марвин. — Я был склонен относиться с пониманием к твоей нестабильности и способу ведения дел до того, как узнал, что ты едва не сжёг мою правнучку заживо, а потом издевался над ней целый месяц.

— Вот как! — в голове Мара пока только эта мысль.

Шок не отпускает. Мир полон удивительных вещей, таких, как архимаг дормерцев в правящей семье эльфов! И то, что он озвучил это ему открыто, означает только одно — объявление войны. Это и объяснимо: они посягнули на его семью! Как это он простил Эльдару смерть внука? Или не простил?

Вопросом неразглашения Мар не задавался. Конечно же, он никому и никогда не скажет, даже брату. Между ним и Марвином уже много тайн: страшных и грязных, ещё с тех пор, как они боролись за жизнь для них с Эльдаром и за трон для младшего принца.

Очередного прилива стыда и вины, когда старик озвучил его преступления, Мар, как ни странно, не испытал. У него, наверное, уже мозоль на душе в том месте!

— Я, признаться, относился к твоей идее искупления вины перед Ламеталем, как к чудачеству и излишеству, — медленно, со значением говоритстарик. — Теперь же, только это позволяет мне пока примириться с тем, что ты дышишь… Что значит перспектива!